— Зато я способна на нечто больше.
О, да. Неприметная на вид служанка, в сером платье и пучком светлых волос сколотых множеством шпилек, на самом деле была способна на гораздо больше. Я то знала.
* * *
По негласному соглашению, мы никогда не расспрашивали о прошлом друг друга. Увы, приятного там было не много и мало кто мог похвастаться счастливым детством. Точнее никто. Оно и неудивительно. Вряд ли мастер захотел бы иметь дело с семьями девочек, которых взял под свое крыло. Но все же у каждой уже был какой-никакой жизненный опыт. Адеш, к примеру однажды обмолвилась, что в свое время могла выпросить даже у нищего последний сухарь. А Тилайна не раз демонстрировала поразительные умения в открывании замков разной сложности. Нужно ли говорить, что навыки и остальных девочек были далеки от вышивания или пения. У меня, увы, не было даже таких сомнительных талантов, как у других. Хотя, училась я быстро и скоро стала лучшей в приготовлении ядов и прочих зелий.
Сложнее было другое. Требовательная и суровая леди Эдвинга де Ноат, больше похожа на одну из сестер Храма Матери, изводила нас днями и ночами, стараясь обучить этикету и, что еще хуже вытравить привитые с детства привычки. Ох, сколько нервов мы попортили милой старушке, не желая отказываться от привычек. Я, на пример, не могла привыкнуть сидеть за столом и есть с помощью ножа и вилки. В карманах Лайны оседали мелкие безделушки и драгоценности. Все это продолжалось до тех пор, пока за наше перевоспитание не взялся лично мастер. Нет, он не рассказывал, какой вилкой нужно кушать салат, а какой рыбу. Просто в один прекрасный день, он объяснил, на примере одной из нас, что будет с теми, кто не желает или же не может учиться и совершенствоваться. Иногда, когда мне кажется, что этот человек способен испытывать какие-либо добрые чувства, то вспоминаю девочку, которую посадили в клетку во дворе. Кажется, звали ее Дариса, или может как-то иначе. Помню только, что разговаривала она исключительно на воровском жаргоне, хамила и дерзила. Леди Эдвинга не долго терпела ее выходки и обидные слова и, вконец разозлившись, пожаловалась наставнику.
Дарису в тот же день посадили в железную клетку, а саму конструкцию подвесили на старой раскидистой яблоне на заднем дворе. Ей не давали ни еды, ни воды. Мы гуляли с леди Ноат в парке, под ее озверевшим взглядом, от которого по позвоночнику мороз пробегал и всячески старались побыстрее сбежать в дом. Адешира даже несколько раз падала в обморок. Весьма правдоподобно. Но наставница всегда имела при себе нюхательные соли, потому это не спасало нас от общества оголодавшей, грязной, и злой девочки. Кстати, сама старушка, которая была похожа на добрую служительницы богини-матери, на нее не реагировала никак.
