Над скамейкой повисла печальная тишина. Мой телефон снова завибрировал. Мы дружно его проигнорировали. Я увидела вдалеке крошечные огоньки фар – какая-то машина медленно покидала наш городок под покровом ночи. Как бы мне хотелось сейчас в ней оказаться, как бы хотелось ускользнуть от разочарований!
Я вновь задумалась о сегодняшнем вечере, о том, как он должен был сложиться. Мое первое в жизни свидание… Первый шаг в мир нормальности. Мне ведь просто хотелось стать такой же, как все остальные, – только и всего. А закончилось все хуже, чем можно было представить – даже человеку с больной фантазией.
– Девочки, слушайте… – наконец сказала я.
– Ну-ну?
– Это все… потому что я страшная?
– Не говори ерунды! – возмутилась Лотти. – Вовсе ты не страшная!
– Я же вижу. Я Луиза, а все кругом – сплошные Тельмы![7] – воскликнула я и драматично швырнула недокуренную сигарету в грязь.
– Я бы не назвала Сьюзан Сарандон[8] уродиной, – заметила Лотти.
– Ну тогда я Джейн Эйр!
– Джейн тоже была не уродиной, а простушкой, – сообщила мне Мисс Скоро в Кембридж.
– Ну тогда я человек-слон![9]
– Начнем с того, что он был мужчиной, – заметила Эмбер.
– Так нечестно! Двое против одной! – воскликнула я.
Их хохот пронзил густую тьму.
– Да и вообще! – продолжила Лотти. – Я, как видишь, тоже не то чтобы писаная красавица!
– Что ты такое говоришь! – возмутилась я.
Лотти была прекрасна и сама это знала. У парней при виде нее так глаза на лоб и лезли. А эти ее длинные темные волосы! А личико с изящными чертами!
В ответ она только усмехнулась:
– В женской музыкальной группе я была бы той самой девчонкой, которая никому не нравится…
– Да брось! – встряла Эмбер. – Эта роль занята мной! Я ведь рыжая! А рыженькие в группах никогда никому не нравятся!
– Ну ладно! Тогда я Мэри Беннет!
– Ну раз так, то я… я… мистер Коллинз![10] – воскликнула я, и у нас тут же началась истерика.
Мы повалились в кучу и начали хохотать, судорожно дыша и натужно повторяя «мистер Коллинз», пока у нас животы не разболелись, а зубы не застучали от холода.
– А мне он нравился. Очень, – вполголоса сказала я, слишком быстро вспомнив, почему мы далеко за полночь сидим посреди поля. Надо поскорее написать маме, она уже, наверное, с ума сходит от волнения!
Лотти прижала меня к себе. Последний раз мы с ней сидели вот так, когда нам было одиннадцать.
– Знаю… знаю… – отозвалась она. – Фигово, скажи?
Эмбер со смехом протиснулась между нами:
– Да пошли они, эти парни! – воскликнула она. – Давайте лучше завтра встретимся, попьем кофейку и вообще приятно проведем день! И чтобы ни слова о парнях!
