НЕ УСПЕЛА ОСЕНЬ вступить в свои права, как наступила зима – буквально за ночь. Она ворвалась в наш городок, точно гость, который опоздал на вечеринку, переусердствовал с алкоголем, чтобы забыть о позорном опоздании, но захмелел чересчур быстро и стал для всех посмешищем. Еще накануне стояла теплая погода, на деревьях шуршали золотистые листья, а наутро в городе воцарились стужа и серость. За считаные дни платья пришлось убрать на задворки шкафов до самого апреля. А девчонки кинулись искать в онлайн-магазинах идеальную пару ботильонов, которой на свете просто не существовало. Все подоставали зимние пальто с прошлогодними чеками и использованными бумажными платочками, позабытыми в карманах. Впрочем, в моих карманах такой мерзости не было – я бы этого ни за что не допустила!
Оли так и не вернулся в колледж. Я очень за него переживала. Переживала, но по-прежнему не писала ему.
А вместе с резкой переменой погоды пришло и резкое сокращение дозы лекарства. Теперь она была вообще ничтожной.
– Послушай, если у тебя вдруг возникнут сильная подавленность и мысли о самоубийстве, немедленно звони мне, – сказала Сара, когда мы обсуждали новую схему терапии. – При отмене твоих таблеток такой побочный эффект наблюдается крайне редко, но все возможно.
– Спасибо, – сухо сказала я. – Почему бы не добавить новых поводов для волнения пациентке с тревожностью, которая слезает с лекарств, в самом-то деле!
– Я тобой горжусь, – сказала Сара, и во взгляде ее читалась искренность. – Я ухожу в отпуск на неделю, поэтому одну встречу мы с тобой пропустим. Понимаю, что это крайне не вовремя, но у тебя ведь есть телефон службы экстренной помощи, так? К тому же в случае чего можно обратиться к вашему семейному врач у.
Внутри у меня все сжалось… Я терпеть не могла отъезды Сары. Странно было осознавать, что у нее есть своя, нормальная жизнь, отпуск, люди, с которыми она общается вне медицинской практики.
– Со мной все будет прекрасно, – заверила ее я, улыбнувшись. А в голове пронеслось: «Хотя это еще не точно, но мне все равно приятно, что вы смотрите на меня с такой гордостью».
Теперь сборы в школу занимали чуть больше времени, потому что приходилось аккуратно наливать в ложечку лекарственный раствор. Уже очень скоро мне предстояло вообще отказаться от флуоксетина.
Роуз рассказала маме о коробке для уборки, которую я прятала под кроватью, и ее у меня забрали. После этого я целых два дня не разговаривала с сестрой и проводила все свое время в компании подружек. Эмбер, как никто другой, умела поднимать окружающим настроение.
