его. Я знаю только то, что и все: что он приближается. Если он вступит в союз со мной, я буду только рад приветствовать его.
Но сперва, дочка, сперва я разрушу эту библиотеку и убью каждого мужчину, женщину или ребенка, которые встанут на ее защиту. Я покажу этим надменным магистрам, что они не знают истинного значения слова сила.
Позже Эстия с дрожью будет вспоминать эти слова. Но не сейчас. Мать уже подготовила ее. Почти спокойно, очень тихо она ответила:
– Нет, отец. Они только посмеются над тобой. Они и сейчас презирают тебя. Когда ты встретишься с ними, они покажут тебе, что такое настоящее презрение.
Вот. Это были те самые слова. Они подняли короля Смегина на ноги. В руках его вспыхнула серебряная молния, будто это Эстия вызвала ее из самой плоти его ладоней, будто это она ее зажгла.
– И ты веришь этому, дочка? Неужели ты ничему у меня не научилась? Ты не знаешь, кто я и что я!
У Эстии не было ответа. Она больше не могла смотреть в глаза своему отцу. Она отвернулась.
Про себя она умоляла: «Ну, пожалуйста, магистр Фасиль! Если вы когда-нибудь были моим другом, спасите меня сейчас. Если вы способны противостоять ему, покажите это сейчас!»
Вслух же она обратилась к Лилин:
– Это становится невыносимым. Пора заканчивать. Сделайте одолжение, возьмите его в плен.
Служительница подняла голову, продемонстрировав Эстии свою свирепую улыбку. И сделала шаг вперед.
Но было уже поздно. Молния потрескивала между рук короля Смегина. Она раскинула его руки в стороны. Струясь и извиваясь, молния достигла его плеч, его груди. Быстрее, чем мысль пронеслась в голове Эстии, ее отца с ног до головы окутала наводящая ужас магия. Серебряные ломаные змеи корчились вокруг него. Смегин стал живой молнией, напряженно жаждавшей освобождения.
Лилин, быстрая, как вспышка света, метнула ему в горло кинжал.
Но клинок не успел коснуться короля, он испарился в сверкающем венце теургии.
– Давай, дочка! – взревел он. – Посмейся надо мной и УМРИ!
Магия вырывалась из всего его тела.
Но ничего не произошло. Она никуда не ударила, ничего не уничтожила. Каждый волос на голове Эстии, казалось, встал дыбом. По коже поползли мурашки. Из легких вышибло воздух. И все же Эстия осталась цела. Как и Лилин.
Вырвавшись из короля Смегина, его сила превратилась в туман. Туман рассеялся и стал ничем.
На мгновение король, казалось, поверил в то, что ему все удалось. Но затем он увидел правду.
Выражение дикого ужаса перекосило его лицо. Взмахнув руками, он снова попытался вызвать свой дар. И снова. И
