Вместо ответа Гранмэзон сухо сказал:
— Закройте дверь!
Действительно, дверь оставалась открытой. Мэр взял одну из сигар, рассыпанных на камине, хотел закурить ее, но прикосновение табака к раненой губе было, очевидно, болезненным, потому что он нетерпеливо бросил сигару.
— Будь добр, соединись с Каном, Люка.
Мегрэ переводил взгляд с мэра на Большого Луи. Мысли стремительно проносились в его голове. Так, например, господин Гранмэзон, на первый взгляд, должен был казаться поверженным, слабым не только физически, но и морально: он был избит, его застали в самом унизительном положении. Так нет же! За несколько минут он оправился, ему удалось вернуть себе хоть отчасти свою респектабельность. Он казался почти спокойным, взгляд его был надменным.
Роль Большого Луи была проще: он взял верх, у него не было ни единой царапины. Еще недавно его трудноописуемая улыбка выражала почти детскую радость. А теперь он чувствовал себя неловко, не знал, что делать, куда встать, на что смотреть.
Мегрэ задавался вопросом: «Если предположить, что один из них — главный в этом деле, то который?» — и не знал, что ответить. Временами казалось — Гранмэзон, временами — Луи.
— Алло! Полиция Кана? Комиссар Мегрэ просит передать вам, что он будет находиться всю ночь в доме мэра… Да… Звоните по номеру один… Алло! Какие новости? Уже в Лизьё?.. Спасибо. Да.
Обращаясь к шефу, Люка сказал:
— Машина только что проехала через Лизьё. Они будут здесь через сорок пять минут.
— Если я не ошибаюсь, вы сказали… — начал мэр.
— Что я останусь тут всю ночь? Да! С вашего позволения, разумеется… Уже два раза вы мне начинали говорить о вашем собственном расследовании. Я думаю, лучше всего будет, если вы позволите, объединить результаты, которые мы получили таким образом.
Мегрэ не иронизировал. Он был зол. Зол на невероятную ситуацию, в которую попал. Зол, потому что ничего не понимал.
— Объясните мне, пожалуйста, Луи, почему, когда мы вошли, вы… хм… наносили удары господину мэру?
Но Большой Луи не отвечал, глядя на мэра и как бы предлагая: «Вам говорить!»
Господин Гранмэзон произнес сухо:
— Это мое личное дело.
— Конечно! Каждый имеет право быть избитым, если ему это нравится, — проворчал вконец рассерженный Мегрэ. — Люка, попросите гостиницу «Лютеция».
Удар достиг цели. Господин Гранмэзон открыл рот, желая что-то сказать. Его рука сжала мраморную доску камина.
Люка говорил по телефону:
— Подождать три минуты?.. Спасибо… Да…
Мегрэ громко произнес:
