Морские истории | страница 32
…Спасательный жилет Сашки, условно чистый…
…Спасательный жилет Владьки, весь в соли, стирать…
…Кинжал, всю неделю пролежал в ножнах, смазать – и в ящик…
…Блесна, помята чьими-то зубами и крючок разогнут. На выброс…
…Рубашка шёлковая, дырявая. Постирать и зашить…
Монотонные движения, открытые сумки. Поздняя ночь, дом спит, только одинокий ночник горит в прихожей, бросая по углам длинные тени. И кажется мне на границе сна и яви, что кто-то другой задолго до меня так же откладывал на деревянный пол кинжалы и шёлковые рубахи, улыбался воспоминаниям и прикусывал ус. И вот уже ночник обернулся шандалом, а кусочки перламутра на дне саквояжа заблестели старым золотом.
Из тебя выйдет прекрасный юнга, Хокинс
Дети и увлечения родителей: сколько по этому поводу сломано копий, сколько слёз тайно пролито в подушку! Детям свойственно увлекаться и остывать, а потом придумывать свои занятия. Им трудно часами ковыряться в железках, даже зная, что из них выйдет настоящий мотоцикл. Они пищат, тихо и не очень, идя с рюкзаком по горной тропе. А рядом с ними идёт взрослый, и каждый шаг его – неустойчивый баланс. Показать трудности, не отпугнув. Заразить интересом и поддержать его. Отличить каприз от усталости. По-другому не выйдет, если хочешь, чтобы сын или дочь тебя поняли и, даже не следуя твоим путём, познали радость увлечения. Точно так же когда-то учили тебя самого.
Был случай, мы возвращались с недельной регаты по Эгейскому морю (в команде были я и моя дочь Сашка). На подходе к Афинам усилился ветер, раздуло волну. И вот, уже почти у самой гавани, мы заметили вдалеке среди волн какие-то треугольнички. «Детки тренируются» – объяснил шкипер. Треугольники оказались парусами швертботов, и управляли ими дети, по одному в лодочке. Они плыли среди волн, почти скрываясь за ними, отпуская паруса на порывах, их лица были веселы и сосредоточены. Они перекрикивались, кто-то брызгался, кто-то лихачил на гребне волны, а за ними чуть поодаль, чтобы не мешать, следовал тренер на моторном катере. Санька махала рукой деткам, а я запомнил взгляд тренера, бдительный, оценивающий риск, со знанием и верой в подопечных. Сколько раз потом я беспокоился за детей: когда поднимал Сашку на мачту, чтобы она распутала снасти, когда отправлял Владьку вперёдсмотрящим на нос, лавируя среди мелей и рифов, когда отдавал Егору вахту на длинных переходах! Тогда я вспоминал малышей в швертботах, взгляд тренера, и мне становилось легче.
