Правильное объяснение эффекта Вилсона заключается в том, что в пятне, как выяснилось существенно позже, вещество прозрачнее, чем в окружающей фотосфере. По сути дела, работа Вилсона оказалась первым в истории физическим исследованием свойств солнечных пятен. Эта статья стоит особняком: и на протяжении предыдущих 100 лет, и на протяжении последующих 100 лет физикой пятен никто не занимался. Делались лишь попытки изучать статистику появления пятен на Солнце и закономерности их пространственного распределения (об этом позже).
Замечательные наблюдения и подробные описания эффекта Вилсона дали нам новые знания о Солнце. Но, к сожалению, интерпретация его результатов оказалась грубо неверной. Она лежала в ключе усиливавшей свои позиции концепции темного и холодного Солнца, окруженного тонким светоносным слоем.
Она (эта интерпретация) существенно упрочила позиции данной идеи, которая все в меньшей степени воспринималась как проявление безумия (см. выше историю суда над господином Эллиотом) и становилась базовой теорией строения Солнца. В первой половине XIX века эта концепция стала парадигмой.
Дополнительные соображения в пользу концепции, развивавшейся Уильямом Гершелем, высказал его сын астроном Джон Гершель (1792–1871). Он обратил внимание на давнее открытие Шейнера – возникновения пятен в «королевской» зоне, не далее чем в 30 градусах к северу и югу от солнечного экватора. Расположение пятен в этих двух широтных зонах, параллельных экватору, давало основания полагать, что образование пятен как-то связано с вращением Солнца. Вероятнее всего, как указал Джон Гершель, причина появления пятен кроется в круговоротах жидкой либо газообразной материи, аналогичной земным пассатам и антипассатам.
Тенденция переносить земной опыт на Солнце успешно продолжала развиваться!
«Пятна могут быть приравнены к таким областям Земли, где в данное время господствуют ураганы и вихри», – писал Джон Гершель, описывая результаты своих наблюдений солнечных пятен на мысе Доброй Надежды. Здесь он наблюдал в 1837 году гигантскую группу пятен площадью в 10 миллиардов квадратных километров, что произвело на него сильное впечатление. «Внешняя оболочка Солнца временами падает вниз, смещает и разрывает своим натиском два нижних светоносных слоя, причем верхний слой, конечно, разрывается больше, чем нижний, и таким образом почти или совершенно обнажает внизу часть темной поверхности самого ядра Солнца. Такое явление неизбежно сопровождается вихрями, которые затем, будучи предоставлены самим себе, постепенно затихают и исчезают. Движение замирает в нижних слоях раньше, чем в верхних, во-первых, вследствие большего сопротивления, которое там развивается, во-вторых, вследствие большего удаления от очага первичной силы, который лежит, несомненно, в верхних слоях. Таким образом, центры ураганов (совершенно подобно тому, как это происходит в наших водоворотах – ураганах в миниатюре) при затихании возвращаются понемногу все выше и выше. Все это совершенно согласуется с тем, что мы видим в пятнах при их разрушении: пятна как бы заливаются светоносной материей, края их сдвигаются все ближе и ближе, полутень понемногу закрывает ядро пятна, а затем исчезает и сама…»
