– Рад знакомству, Харви. Как насчет того, чтобы сдвинуть столы и поужинать вместе? – предложил Брюс.
– Разве это здесь разрешено? – смутился Дент.
– Они не станут возражать, поверьте. Потому что это место принадлежит мне.
– Неужели! И как долго? – с издевкой спросила Рейчел. – Дайте-ка я угадаю: примерно три недели?
Брюс уставился на свои туфли.
Рейчел выразительно посмотрела на Брюса, но больше ничего ему не сказала, а перевела взгляд на Наташу.
– Вы не...
– Прима-балерина московского балета, – опередил Брюс.
– Ах, да, Харви ведет меня на представление на следующей неделе, – бросила Рейчел.
– Вы увлекаетесь балетом, Харви? – поинтересовался Брюс.
– Нет, – ответила за него Рейчел. – Но Харви знает, что я влюблена в балет.
Брюс подошел к метрдотелю и что-то прошептал ему на ухо. Через минуту двое втащили еще один стол и поставили его рядом со столом Харви и Рейчел.
– Итак, господа, – произнес Брюс, когда все расселись, – позвольте мне что-нибудь для вас заказать.
Было почти одиннадцать, когда их четверка доедала свой десерт. «Оцелот» был почти пуст, если не считать персонала и нескольких запоздалых посетителей.
Наташа промокнула губы салфеткой и продолжила беседу.
– Нет. Нет, все-таки ответьте мне. Вы бы хотели растить детей в городе вроде этого?
– Я сам вырос здесь, – сказал Брюс с притворной яростью, – и вырос неплохим.
– Кстати, а поместье Уэйнов находится в черте города? – спросил Харви.
– Конечно. Как наш новый окружной прокурор, вы должны бы знать, куда простирается ваша юрисдикция.
– Я говорю о городе, где боготворят маньяка в маске, – сказала Наташа и многозначительно посмотрела на собравшихся. – Надеюсь, вы понимаете, о ком я.
– Готэм гордится этим человеком, отстаивающим правое дело, – парировал Харви.
Наташа покачала головой.
– Нет. Готэму нужны такие герои, как вы, – выбранные должностные лица, а не человек, который ставит себя выше закона.
– Именно, – поддержал ее Брюс, – кто назначил Бэтмена?
– Мы, – сказал Дент. – Все мы, кто поддержал его и кто позволил всяким подонкам установить контроль над нашим городом.
– Но у нас демократия, Харви, – протянула Наташа.
Дент наклонился вперед, положив локти на стол.
– Когда враг стоял у ворот, римляне были вынуждены отказаться на время от демократии и назначить одного человека для защиты города. Это не считалось за честь. Это было гражданским долгом.
Рейчел съязвила:
– А последнего человека, которого попросили защитить Республику, звали Цезарь. И он так и не отказался от этой власти.
