Пятьсот метров. Триста. Двести. Сто. Я вижу их. Да они и не прячутся. Они знают, что мы знаем, и не видят больше смысла скрываться.
Тридцать человек. В основном в Небесной области и лишь малая часть на пике Земной области. И один среди них — не человек. Туманная фигура из черного дыма. Словно ожившая тень. Со зловещими голубыми глазами стоит поодаль от остальных.
Я не видел ее развития, но по ощущениям эта тень была опаснее всех. Я решил сосредоточить все внимание на ней и оставить заботу об остальных Ван Цзяну. Он второй в молодом поколении. Ему должно быть под силу их задержать. А как закончу с ней, присоединюсь.
Не сговариваясь, мы с Ван Цзяном на ходу спрыгнули с Верпов. Я покрытый слоем стальной брони и он с шипастой каменной кожей. Приземлившись, под ним задрожала земля и с хрустом разошлись кривыми лучами глубокие трещины. У него, конечно, были массивные доспехи, но не до такой же степени. Он что-то использовал, какой-то усиливающий навык.
Ван Цзян поднял двуглавый топор, и дракон зажегся на лезвии ярким оранжевым пламенем. Напряглись мышцы рук. Проступили набухшие вены. Жажду крови испускало все его тело.
Он размахнулся и бросил объятый пламенем топор. Запустил прямо в скопление темных.
Я удивился:
— Зачем он бросил оружие?
Пламя хлынуло из топора, превратившись в дракона. Громко взревев, дракон расправил крылья и хлопнув ими несколько раз, резко остановился в полете. Он выгнул длинную шею назад. Его живот сильно раздулся. И жгучее пламя вырвалось из широко разинутой пасти, усеянной рядами острых длинных зубов. Это было похоже на настоящее дыхание огненного дракона, описанное во множестве легенд. Разрушительное, яростное пламя.
Но, конечно же, это была всего лишь способность его артефактного оружия. И, похоже, она не одна. На топоре три рисунка, а значит, должно быть три способности. Интересно, какой бы ранг присвоила ему система? Редкий? А может, уникальный?
Дракон исчез после того, как выдохнул пламя, и топор упал, воткнувшись лезвием и уходя глубоко в землю.
Сначала на пути дыхания дракона встала земляная стена, однако она быстро разрушилась под напором ревущего пламя. Пламя было слишком яростным, чтобы так просто сдаваться. Затем возник переливающийся как водная гладь голубой барьер. Он оказался более эффективным. Возможно потому, что огонь и вода противоположности друг другу, извечные враги. Но и водяной барьер продержался недолго, превратившись в парящее облако пара.
