Арктур опустил девушку на кровать, в изголовье которой был вмонтирован родовой накопитель магии. Более сильного артефакта не найти во всем мире. В каждом углу висели светло-розовые ленты, соединенные невидимыми нитями с артефактом. На вид хрупкие, но они могли бы удержать даже мужчину. Не такого, как Арктур, но человеческого — вполне. Что уж говорить о субтильной девочке.
Опустив Аишу на кровать, Арктур отметил, как напряглись ее мышцы. Она боится. Его самого или того, что вот-вот случится, — он не знал. Внутри метался крылатый ящер, придя в неописуемый и неадекватный восторг от происходящего. Никогда в жизни Арктур не чувствовал своего дракона таким странным, словно он не древнейшая в мире сущность, а юнец.
«Да! Вот так! Целуй сильнее! Крепче! Дай ей понять, кто здесь хозяин! А-а-а-а-а! Какая же она сладкая!» — Дракон стонал и скулил от счастья, как щенок. Арктур и сам был охвачен страстью и возбуждением, так что сил на то, чтобы приводить свою вторую сущность в чувство, у него не было.
Аиша и вправду оказалась очень сладкой на вкус. Губы, кожа и даже аромат волос напоминали ему мед. Сладкий, тягучий, заставляющий рот наполняться слюной. Не девочка, а десерт, перед которым невозможно устоять. Такая слабая и такая уязвимая. Она ведь даже не понимает, где находится, не видит ровным счетом ничего. Это осознание полного контроля над девушкой только распаляло страсть в драконе, подстегивая растянуть это удовольствие на много часов.
С трудом оторвавшись от ароматных губ, Арктур перехватил руку девчонки и обвязал ленту вокруг запястья. Он не стал затягивать слишком туго, но при любом серьезном движении лента натягивалась, надежно фиксируя руку. Аиша не сопротивлялась. Она лежала почти неподвижно, прислушиваясь к действиям Арктура. Дракон старался сделать все аккуратно, не причиняя девочке боли и дискомфорта. Через минуту она оказалась надежно зафиксирована на кровати, распластавшись, как морская звезда. На первый взгляд она могла шевелить руками и ногами, но воли была лишена.
Арктуру с трудом удалось подавить в себе желание наброситься на беззащитную лань подобно голодному льву. Девочка дышала медленно и через рот, а значит, она все еще боится, напугана. Так дело не пойдет. Дракон навис сверху, уперев колени по обеим сторонам от ее разведенных бедер. Давно он не испытывал такой страсти, охватывающей душу, словно пожар. Алые губы, похожие на лепестки роз, слегка приоткрылись, будто напрашиваясь на поцелуй. Тело Арктура пронзил порыв сорваться, как пес с цепи, забыть обо всем, вонзиться в эту девочку и каждым толчком вырывать из ее груди стоны удовольствия.
