– Ну чего ты дергаешься? С президентом США обедала, и ничего! А тут вдруг напугалась!
– Так то президент! А то Раневская с Улановой! – слабо улыбнулась Ольга.
Я пошел к двери, и осторожно ее толкнул. На пороге стояла Раневская, одетая в старомодное, дорогое платье. Наверное, надела самое лучшее. За ней небольшая, стройная, стильно и хорошо одетая женщина с приятным, открытым лицом человека, который ничего не боится и никого не ненавидит. Эдакий дзен-человек, принимающий мир таким, каков он есть.
А вот за женщинами стоял мужчина, которого я узнал не сразу. Лицо знакомое, и даже очень знакомое, но банк информации в моем мозгу не спешил раскрываться. И только секунды через две, когда я уже уцепился за руку Раневской, до меня дошло: «Богословский! Это Никита Богословский!»
– Здравствуйте еще раз, Фаина Георгиевна! – я приложил ее руку к своим губам – Я так рад принимать вас у себя! Я так боялся, что вы не придете!
– Видала, Галочка? – довольно ухмыльнулась Раневская – Хороший мальчик! Знает, как уважить великих! Миша, это Галя Уланова! Балерина!
– Фаина Георгиевна! – укоризненно покачал я головой и осторожно взял протянутую мне руку Улановой – Да как я могу не узнать…ее! Великую! И единственную! Галина Сергеевна, я счастлив вас принимать у себя! Спасибо, что пришли!
– Я тоже рада, Миша – мило улыбнулась Уланова, когда я оторвался от ее руки – Я слышала о вас, и мне было бы интересно с вами пообщаться! Спасибо, что пригласили.
– А это, Мишенька… – Раневская сделала жест в сторону мужчины, но тот ее перебил и довольно мне подмигнул:
– Старушка, дай я сам представлюсь! (Раневская фыркнула, и укоризненно помотала головой на «старушку») Никита!
– Богословский – я с удовольствием пожал руку композитору, и чуть-чуть не рассчитал от полноты чувств. Богословский сморщился, ойкнул, и я тут же начал извиняться:
– Простите! Это я от неожиданности! Великий композитор, интересный человек – и ко мне? Да сегодня у меня просто пир!
– Пир духа! – тут отреагировала Раневская, и хохотнула – Никита сам напросился, Миша! Поймал меня по дороге и криками, угрозами заставил признаться, куда я иду! Говорит – хочу поглядеть на этого монстра, про которого читал в газете!
– Ну все сдала, старая! – печально протянул Богословский, будто не замечая фырчания Раневской – Ладно, я тебе отомщу!
– Пойдемте, пойдемте в комнату, пожалуйста! – заторопился я, чуя, что знакомство слишком уже затянулось.
– Только мы с пустыми руками, Мишенька! – Раневская развела руками – Положено на новоселье что-нибудь приносить, а мы вот как придурки какие-то – без ничего!
