Тогда впервые за долгое время состоялась встреча мастеров высших кланов. Никто не знал, до какого уровня развился Усюй, чтобы так легко уничтожить три высших клана. Возможно, он уже вошел в пятерку или даже тройку сильнейших. И так был сформирован союз, целью которого стало избавиться от общей угрозы.
За два последующих года было уничтожено еще восемь высших кланов. В общем одиннадцать, примерно пятая их часть. А затем тишина. Пропали розыскные плакаты, истребление высших кланов также прекратилось. Все кто был связан с высшими кланами, говорили, что они убили Усюя.
Но вот что странно, если высшие действительно убили его, почему не надругались над трупом? Прилюдно, как это у них заведено. Почему не показали, что бывает с теми, кто идет против них? Многие полагали, что Усюй тогда выжил.
Выжил он или нет, я не знаю, но наживать себе смертельных врагов только потому, что я есть, не собираюсь. Так что мне нужен этот артефакт.
Это, повторюсь, во-первых. А во-вторых, тысяча двести причин, по одной за каждое потраченное очко.
В пещере бандитов не оказалось. Ну, кроме разве что мертвых. Так что, подобрав несколько не сильно дырявых и запачканных кровью одежд, я вернулся обратно в расщелину.
Ханюль была рада, увидев меня, и не только потому, что я принес ей одежду. А вот ее мать — не слишком. Вчера я чуть не умер, и разумеется у нее включился материнский инстинкт. Если бы она видела, с какой легкостью я отнимаю человеческие жизни. Как при этом спокоен.
Хотя, вряд ли это что-то бы изменило. Матери любят своих детей, не смотря ни на что. Настоящая, безусловная, всепоглощающая любовь. Да, я не ее сын, но в ее глаза я ребенок, которого она должна защитить. В данном случае ей не хватало для этого сил, поэтому она окружила меня ненужной заботой.
Конечно, всегда есть исключения и они далеко не единичны. Женщина, принесшая в этот мир новую жизнь, не обязательно будет хорошей матерью.
В прошлом я встречал разных: хороших, плохих и просто ужасных. Хорошие жизнь готовы отдать за своего ребенка, и даже готовы защищать чужих. Мэй из таких. Плохие матери осознают, что не принесут ребенку добра и отказываются от него. В некотором роде это даже хорошо. Взять для примера хотя бы меня. И ужасные матери. Для них ребенок — это собственность, вещь, и как всякую вещь, ее можно использовать, выбросить, когда надоест, и продать.
— Вы закончили? — спросил я, когда перестал слышать шуршание одежды.
— Да, можешь повернуться, — ответила Ханюль.
