— Да все будет в порядке! Езжайте по домам! Тебя Катя ждет. Я тут сам справлюсь и если что Зина поможет. — Отнекивался отец.
— Если что звони. — я обнял отца и встал у стены ожидая пока соберутся Саша с Аней.
— Анечка, вы уж простите что все так вышло. — папа приложил ладонь к груди и виновато улыбнулся.
— Перестаньте! Это вообще все из за меня! — возмутилась Аня. — Простите меня, если б я знала что так получится, я бы никогда не сказала. — Аня нервно натягивала сапожки и виновато поглядывала на отца.
— Да никто не виноват! Что вы расписюнились то?! Маму будто не знаете. Переспит с этой мыслью и завтра будет как огурец! — влез Сашка, подавая Ане шубку. — Еще завтра начнет уговаривать нас на торжество! — уже утрировал он.
Аня же виновато опустила глаза и смотрела все время в пол. Я уже не слушал все о чем они говорили пока собирались, не мог перестать разглядывать эту девушку.
У родительского дома я распрощался с братом и Аней. Ехал домой с четкой мыслью, расставить сегодня все точки, там где уже давно ставил многоточия. Сам ставил не понимая зачем и ведь даже надежд на лучшее уже ни каких не было. А Катя лишь молчаливо ждала моего решения.
Еще на подъезде к дому, я понял что в нем ни кого нет. Свет горел лишь снаружи. Хотя на часах уже было прилично. Я поставил машину в гараж и зайдя в дом набрал жену. Она сначала долго не брала трубку, потом перезвонила сама.
— Дима, я не приеду домой. — начала в лоб не дав и слова вставить.
Я опешил от этой фразы и как оказалось позже, вовремя сел на диван, получив еще один удар.
— Я от тебя ухожу Дима. Я тебе изменила. — сказала холодно, как отрезала.
— Когда? — спросил испугавшись своего же надорванного голоса.
— Что когда? Ты слышал что я тебе только что сказала? — похоже она испугалась.
Испугалась что начну ее удерживать.
— Слышал. Когда изменила? — спросил ее, нашептывая про себя словно молитву, сегодня, сегодня, сегодня. скажи сегодня.
— Пол года. — обожгла меня своим ответом.
Я не мог больше с ней говорить. Не мог нажать кнопку отбоя. Просто запустил трубку в стену. Неубиваемый, противоударный телефон, как гарантировал производитель, разлетелся на мелкие куски. Так же как разлетелась моя вера в верность и честность.
Катя была не дура, сообщая мне эту новость по телефону. Она заранее знала мою реакцию на подобное предательство. Тем больнее было это узнать. Знала и не ушла сразу, а сидела на двух стульях. Сука! Разгромил пол дома, в частности нашу супружескую спальню. С каким то сумасшествием рвал постельное белье и разломал кровать, разбил Катин туалетный столик. Параллельно напившись, так что еще соображал, но уже заглушив гнев от предательства. Мне стало мерзко. От Кати и ее поступка, от дома в котором все было связано с ней. Это чувство омерзения гнало меня прочь. Не смотря на алкоголь в венах, я сел за руль. Единственный человек к которому я мог сейчас податься, был брат. Младший брат.
