Конечно, нет уверенности, что боль от поступка Чарли, печаль и тоска по Рене, забудутся.
Но, может, Белла будет достаточно счастливой, чтобы приглушить свою боль.
Найдет ли она это счастье, повезет ли ей, или уже повезло? Вдруг Эдвард — тот, кто сделает ее счастливой? Вдруг именно Эдвард и есть — ее судьба?
Что ж, она не будет сейчас ничего загадывать, время покажет. От судьбы не уйдешь, как бы мы ей не сопротивлялись…
Белые чехлы. Снова перед глазами несчастной Беллы эти чертовы чехлы для мебели. Она сидит на одном из кресел и читает какую-то книгу, привезенную Рене ещё в юности, с дальнего курорта в Средиземноморье, куда её единственный раз в жизни свозила родная мать. Книга, кажется, на итальянском, и от этого Белле ещё интереснее. Она рассматривает красочные страницы, как внезапно на её плечо опускается тяжелая рука отца, и она испуганно вздрагивает, отстраняясь. От Чарли, как всегда, несет выпивкой, и его одежда, и он сам насквозь пропитались этим запахом.
— Папа? — восклицает Белла, подняв взгляд на отца. Тот грубо хватает её за руку, вытаскивая с кресла. Книга с грохотом падает на пол…
Белла сначала не понимает, что делает Чарли. Её одежда неожиданно сорвана и быстро оказывается на полу, а она прижата к груди отца. Секунда, две, три… И боль, настоящая и нестерпимая. Белла кричит во весь голос, пытаясь вырваться, но он крепко держит ее в кольце железных рук и, невнятно бормоча, закатывает глаза от удовольствия. Белла слишком невинна, чтобы понять, что происходит. Слезы льются из её глаз, она громко зовет на помощь, но её не слышат. Она зовет мать, молит о спасении, но матери нет дома… Она надеется, что кто-нибудь другой придет на помощь, и тут она внезапно выкрикивает имя, имя, которое раньше в этом кошмаре не присутствовало — Эдвард!
Она надрывается, зовя какого-то Эдварда, но понимает, что никто уже ей не поможет. И кошмар обрывается, отпуская её из своих цепких объятий сна.
Белла широко раскрыла глаза, хватая ртом воздух, и подскочила с кровати, словно ударенная электрошоком. Она всегда помнила каждую мелочь, каждую деталь своего кошмара. Ей нестерпимо страшно, как всегда после этого сна. Вокруг темнота, а белые занавески вокруг кровати так похожи на белоснежные чехлы для мебели из сна, что девушка срывается на визг.
Обычно в кошмарах, точнее после них, с тех пор как она жила здесь, она — одна. Одна, наедине со своими страхами и болью, но что-то странное происходит с ней. Чьи-то руки обхватили её за плечи и прижали к своему владельцу. И это совсем не то ощущение, что с Чарли. У отца руки грубые и шершавые, а эти руки мягкие, нежные и ласковые. Они словно ниспосланы с небес успокоить её и придать сил.
