— У тебя жар? — спрашиваю я скорее сама у себя, когда снова прикасаюсь к его щеке. Тепло, исходящее от неё, вовсе недвусмысленно.
— Белла, — он отстраняется от меня, брезгливо поморщившись. Теперь я нахожу объяснения и странному румянцу, и погаснувшим зеленым глазам. Ещё бы.
— Пойдем, — перехватываю его руку прежде, чем он успевает спрятать её в карман. Прошу идти следом. Прошу сегодня без упрямств.
— Куда?
— Домой, пойдем домой, — я мягко тяну его в свою сторону, заставляя оставить мост в покое. Переступаю лужу, хотя то, испачкается юбка или нет, для меня давно стало второстепенным вопросом. Сейчас все мысли занимает Эдвард.
Ситуация двухнедельной давности повторяется с точностью до 99,9 процентов. Те же фонари, те же скамейки с аккуратными мусорниками, те же лужайки, уже, впрочем, утратившие свой ярко-зеленый цвет, и та же атмосфера, приправленная, может быть, лишь запахом дождя. Однако в этот раз я иду впереди, взяв мужчину под руку, а он, не упираясь, следует за мной. К той же парковке. Через те же идеально ровные, засыпанные гравием дорожки.
Перед черным «BMW» мы останавливаемся. Эдвард скорбно усмехается, глядя на мое замешательство.
— Что? — устало спрашивает он.
— Ты доверишь мне машину? — нерешительно интересуюсь я.
— Машину? Ты умеешь водить?
— Я получила права в прошлом году.
Мгновенье, может, немного дольше он колеблется. Но потом, качнув головой, достает из кармана ключи, вручая мне. Похлопывает по крепко сжавшим кольцо брелока пальцам.
— Не попади в аварию, пожалуйста, — наставляет, занимая переднее сиденье. От резких движений у него болит голова, если судить по морщинкам, появляющимся в уголках глаз в этот момент. В отличие от меня, мужчина не пристегивается. А я не настаиваю.
Осторожно выезжаю с парковки, стараясь помнить о том, что если разобью эту машину, вряд ли рассчитаюсь с Эдвардом. Последним, что я водила, был «Форд фокус» 98-го года выпуска. Куда уж нам до новеньких «BMW»…
Впрочем, светофоры сегодня на нашей стороне. Как и водители, уступающие почему-то мне дорогу. Они явно сговорились, и их сговор мне до жути как на руку.
И пусть мы подъезжаем к моему дому не за пятнадцать минут, а за двадцать пять, но без единой потери, что очень немаловажно. На каблуках, к слову, я тоже водила впервые.
В прихожей мои опасения подтверждаются — пальто Коршуна и в самом деле вымокло до нитки. Как он простоял в нем в такой ветер столько времени? Ещё и с температурой?
Повесив одежду на батарею, я возвращаюсь в спальню к Эдварду, устроившемуся на подушках кровати, и предлагаю ему переодеться:
