Сажусь возле них из-за взявшего верх любопытства и неимения чего-то, во что можно одеться.
Внутри одного оказывается две бежевых блузки свободного покроя и пара черных джинсов, во втором — три комплекта симпатичного нижнего белья, а в последнем — коробка с обувью. Закрытые туфли на среднем каблуке. Кажется, мне подойдет. Если до этого были сомнения, что Каллен ясновидящий, теперь они испарились. Я, помнится, назвала только размер одежды…
Складываю все ненужное обратно, оставляя лишь нижнюю часть одного из комплектов и сиреневую блузку. Для сна она самая удобная и не такая нарядная, как остальные.
В кровать, где все никак не может развеяться удушливый запах моего похитителя, возвращаться не хочется. Но и провести ночь, сидя у холодной стены — тоже. Выбираю компромиссный вариант — пол. Стаскиваю с кровати одеяло, а два белых полотенца складываю вдвое, используя как подушку. Довольно удобно, если не принимать во внимание что они махровые и немного царапают лицо.
Пожалуйста, пусть мне не будут сниться кошмары. Хотя бы сейчас…
* * *
У времени нет никакой совести. Оно неумолимо несется вперед, заставляя меня плестись в хвосте и жаловаться судьбе на свою медлительность.
Сейчас начало шестого вечера — с утра мне удалось высмотреть в окне большие часы на фасаде торгового центра, пусть и не такого высокого как моя обитель, но все же повыше, чем большинство домиков внизу. По ним я теперь и сверяюсь. Нет, что-то положительное в этом мире все же есть, раз хотя бы возможность определять, который час, имеется.
Предусмотрительно заранее выбрав белье, отправляюсь в душ, подхватывая по пути белые полотенца. Одно из них посерело от долгого лежания на не слишком чистом ковролине, но меня это мало беспокоит. Пока ещё есть второе.
Снова регулирую воду, прежде чем войти под неё. Тщательно перебираю три упаковки геля на полке, на этот раз отдавая предпочтение фиалке. Никогда не пробовала этот запах…
Интересно, что бы сказал Джеймс?
Джеймс…
Мысли вползают внутрь, словно ядовитые змеи. Тело отзывается вполне здоровой человеческой реакцией — начинает дрожать. Любой бы содрогнулся, переживи все то, что я с этим человеком.
Он ищет меня? Обзванивает свои «источники информации»? Наверняка он уже побывал на вилле Вольтури и понял, что того там нет. И меня нет.
Я исчезла, пропала, испарилась — можно подобрать миллион слов, но для Джеймса они не имеют смысла. Я не могу пропасть. Я не могу исчезнуть и уж тем более — испариться. Мой благоверный считает, что всякое преступление, даже умело спланированное, имеет улики. А уж выкрасть человека так, чтобы никто не видел и не слышал ни звука…
