Сейчас Энтони Мейсену четыре года. Он находится на интенсивном лечении перед операцией, которую мне обещали в июле.
Обещать-то обещали, но никто за «спасибо» ничего не сделает. Я борюсь из последних сил. Бьюсь, словно рыба, но толком ничего не выходит. Нет, я, конечно, зарабатываю кое-какие деньги, которыми гашу многочисленные кредиты и оплачиваю лечение, но этих денег не хватает. Лекарства дорожают, а моя надобность на многих фирмах снижается. Я слишком молода — вот какие оправдания предъявляются мне прямо в лицо.
Двадцать три года. Да, мне не сорок, и даже не пятьдесят, но мне нужны деньги. Не для себя, для ребёнка.
Впрочем, объяснять это работодателю бесполезно. Я даже не пробовала — не поможет. Жалость к таким как я в американском общества испарилась с десяток, а то и больше, лет назад. Все твердят одно: «Не можешь прокормить, нечего было рожать! Куда смотрела? Вот теперь сиди и нянчись с ребёнком. А если не можешь, отдавай на усыновление».
Но я ведь могу! Я могу и прокормить его, и одеть. Я готова сделать всё что угодно, стать тем, кто ему нужен. И мамой, и сестрой, и подругой. Я готова на всё ради него. Но здоровье я не могу приобрести ему, словно игрушку в магазине.
Раньше я мало думала о смерти, мало думала о том, что может произойти, когда человек умрёт. Наивно считала, что со мной и с тем, кого я люблю, такого не случится, и всё это просто выдумки. Будто бы умереть по-настоящему нельзя. Будто бы человек сразу перерождается. Вселяется в другое тело. Умирает тело, а душа жива. Будто бы в смерти нет ничего страшного…
Прав был мой отец, который на эти мои фразы отвечал: «Ну-ну, Беллз, не говори ерунды. Появятся дети, вот тогда ты узнаешь, что значит жизнь, и как она прекрасна, и как ужасна смерть».
Сейчас, в эти дни, я всё чаще думаю об отце, покинувшем меня за два года до рождения Энтони. В тусклый декабрьский вечер его сбила машина около магазина со сладостями. В тот день, когда он покупал цветы на могилу матери.
Сколько же я тогда пролила слёз, сколько убивалась…
Но время шло, и я поняла, что нужно жить дальше. Я нашла работу, закончила школу, а потом… потом я влюбилась.
Кратковременный роман закончился нежданной беременностью. Я позвонила своему горе-любовнику и сообщила, что жду ребёнка. Он как-то неоднозначно ответил мне по телефону, а на следующий день примчался, дрожащими руками всовывая мне в ладонь скомканные двадцатки и мямля:
— Это на аборт. Сдачу оставь себе.
