Но разве?..
— Эдвард? — неосмотрительный шаг. Глупый шаг. Отчаянный. Но то ли сумасшествие, то ли любопытство, к нему все же приводят. А может, жертва всегда подсознательно идет к хищнику? Закон Природы?
Мужчина в тени не шевелится. Молчит. Но Белле кажется, что сдавленно кивает при звуке своего имени. Безнадежно кивает.
Липкий страх на секунду отпускает. И секунды ей вполне хватает, чтобы подойти к самому фонарю. Чтобы выдать себя. Показать, что здесь. Одна. Ночью. Мама бы при подобном раскладе потеряла бы сознание.
— Эдвард…
— Т-с-с, — почти сразу же грядет расплата за такую смелость. Что-то темное и блестящее, что-то тяжелое и металлическое появляется перед глазами. Выступает из тени.
У Беллы перехватывает дыхание сразу же, как только под луной и светом фонаря прорисовывается пистолет. Обычный, даже банальный. Как голливудский реквизит. Кажется, что никакой опасности не представляет. Но вместе с тем прекрасно ясно, что это мнение ошибочно.
— Лучше не иди сюда… — тихо наставляет Эдвард не опуская руки — это правда он.
— Ты выстрелишь в меня? — её голос дрожит, что очень плохо.
— Нет, — ответ ровный, но как будто бы вынужденный, смиренный. А может, это все адреналин? Он искажает тон мужчины?
— Тогда чего мне бояться? — сглотнув, как можно спокойнее интересуется Белла. Опасается лишний раз пошевелиться, чтобы его решение не изменилось.
— Много чего. Иди домой.
Отпускает? Прямо так, без задней мысли? Или она развернется, а он спустит курок? Но не должен же!
— Домой?..
— Да. Домой. Только живее, — шипит, злится. Не нужно злиться. Не надо.
Белла разворачивается, не тратя драгоценные секунды на то, чтобы надеть туфли. Идет. Медленно, боязно, но идет. Ожидает выстрела — но не получает. До ужаса напуганное подсознание ликует. Правду говорил — отпускает.
— Я не думал, что это так сложно…
Шепот. Едва различимый шепот, надломленный. Впитавший в себя столько боли, сколько никакая иная фраза вместить не сможет. До дрожи пробирающий. До слез. Слышать не должна была — но услышала. То ли намерено, то ли случайно.
Девушка останавливается. Сама, как по команде. Поворачивает голову, вглядываясь в темноту.
— Что сложно? — звучит вопрос.
— Покончить со всем этим, — раздается ответ.
По телу словно пропускают электрические разряды. Больно уже везде. Страшно уже везде. А земля словно бы из под ног уходит от такого заявления. Пистолет чтобы… застрелиться?
— Зачем?.. — недоуменно, даже отчаянно, спрашивает она. Делает шаг обратно. Маленький шаг, незаметный. Но явный.
