Вдруг прямо перед входом в пещеру послышался какой-то громкий звук, словно раскаты грома. Рори, перепугавшись, подскочил, да тут же прижал к груди самое дорогое, что у него было — свою котомку. Так он сидел, трясясь как мышь и прислушиваясь к тому, что происходило снаружи. А звук все продолжался, пока, наконец, перед входом вдруг все стихло, и прямо перед Рори возникло огромное и уродливое лицо горного великана!
— Вот оно! — проревел гигант, просовывая в пещеру свою огромную толстую руку с растопыренными пальцами, которые скребли по каменным стенкам и пытались ухватить Рори. А Рори старался увернуться от них, не выпуская котомку из рук.
— Глупый человечишко! — снова проревел великан, и вся пещера заходила ходуном, а с потолка посыпалась каменная крошка. — А ну отдай!
И тут гигант ухватил Рори за пиджак и выволок его наружу, хорошенько встряхнув, да так сильно, что Рори чихнул целый десяток раз.
А пока он чихал, он все-таки выпустил из рук драгоценную котомку, которую тут же подхватил великан и бережно достал из нее удивительной красоты каменное сердце.
— А ведь я помню тебя, — проворчал гигант, опуская Рори на землю, — еще твой отец ходил с тобой, совсем маленьким, в мои горы, нашел мое сердце и забрал с собой. Отдал тебе как подарок. Ишь чего удумал, деревенский дурак! Ну я-то тоже не глуп, взамен забрал твое, пока вы спали вон под тем валуном. Но, раз ты вернул мне мою пропажу, забирай свое, чужого мне не надо.
И с этими словами великан бережно протянул на своей огромной каменной ладони что-то ярко пылающее и вложил это прямо в руку Рори.
И, едва Рори коснулся его и вложил себе в грудь, по его телу стремительным потоком разлилась невиданная до этого радость. Он, словно заново родившись, жадно вдыхал свежий воздух, разглядывал узоры мха на камнях и прислушивался к журчанию горных ручьев.
— Ну, береги себя, — прогудел великан и помахал ему рукой, — я на тебя не в обиде. Ты же маленький совсем был, как голыш. Нашли пропажу, вот и славно. Бывай, Рори.
И великан словно бы растворился в горной гряде, а Рори только стоял и хлопал глазами.
На этот раз дорога заняла у него гораздо меньше времени, и Рори, казалось, не шел, а летел. Все ему теперь было в новинку: и пение птиц высоко в небе, и аромат цветов на лугу, и смех людей, которые попадались ему на пути. А еще он слышал за спиной голоса:
— Неужто это наш Рори?
— Рори Коннолли и улыбается? Что за чудо?
— Глядите, и правда, Рори!
