Торопливо он отправился к жене и сказал ей, что сейчас он поедет к Опалихину. У него есть к нему дело. И пусть она одна принимает гостей, если он немножко опоздает. Он приедет вместе с Опалихиным. «Да уж теперь мне его и с глаз спустить нельзя. Самому дороже!» — думал он с решимостью.
Через несколько минут он уже ехал к Опалихину в беговых дрожках и всю дорогу думал: «И такую важную статью ты чуть-чуть мимо рта не пронес. Ах, лисий хвост, лисий хвост!» — и он укоризненно качал головой, поглядывая по сторонам.
Черные грачи неподвижно сидели там и сям по бокам знойной дороги и, раскрыв белые клювы, тяжело и часто дышали.
Кондарев въехал на двор Опалихина. Весь двор точно изнемогал от зноя, несмотря на косые лучи солнца, уже уходившего к закату. От железных крыш строений тянуло жаром, на сосновых тесинах стен янтарными каплями выступила смола, и зеленый ковер подорожника, еще сочный и свежий у самых стен, далее уже весь был в бурых пятнах. Кондарев увидел веселого и бойкого паренька, прислуживавшего Опалихину. Он степенно шел по двору в легонькой поддевочке, направляясь к крыльцу дома, и во все горло зевал:
Пусть воет ветер, пусть плачет вьюга!
Кондарев окрикнул его; тот бросился к нему со всех ног, а Кондарев неожиданно вспомнил: как-то он неожиданно приехал к Опалихину зимой. На дворе кружила бешеная метель и снежные вихри плясали на белых крышах строений. А этот паренек так же степенно шел по двору в этой же самой легонькой поддевочке и зевал изо всех сил:
Дождались мы светлого ма-я-я.
Цветы и деревья цветут!..
И, с улыбкой передавая пареньку вожжи, Кондарев спросил:
— Отчего ты всегда, мой друг, поешь околесицу?
Паренек фыркнул, а Кондарев прошел в дом.
Опалихин поднялся навстречу Кондареву. До его прихода он лежал на диване и читал какую-то книгу.
— Какими судьбами? — весело спросил он его, ставя ноги на пол и здороваясь. — Я ведь нынче к тебе собираюсь.
— Да я за тобой и заехал, — устало усмехнулся Кондарев, присаживаясь рядом на диване. — А ты уж, кажется, и прифрантился даже? — снова лениво усмехнулся он, оглядывая щегольской костюм Опалихина.
— Как видишь, — засмеялся и Опалихин.
— Ну, что же, посидим немного-мало, да и айда! — Кондарев привалился в угол дивана.
— Кстати — внезапно заговорил он как-то особенно ясно произнося слова, — образцы шуваловского овса у тебя еще остались? А то мне хочется прикинуть их на глаз со своими. — Он уставил на Опалихина взор и слегка побледнел.
