Мурмин непонимающе уставился на слугу, который нервно переминался с ноги на ногу.
— С тобой все в порядке, парень? — участливо поинтересовался нидринг.
— Какое именно мясо? Каким образом приготовленное?
— Эм… — Мурмин бросил просящий взгляд на Баэльта.
— И какое вино? — не унимался слуга.
Баэльт напряг память. Помнится, однажды он пил хорошее вино.
— «Больтево» пятнадцатилетней выдержки, — прошипел он, и слуга кивнул. — И ему тоже, — он кивнул подбородком на Мурмина. — И чего- нибудь мясного, с овощами.
— Чего- нибудь? — впал в ступор слуга.
— Да. На твой выбор. Удиви нас.
— Как скажите, господин юстициар, — и слуга ушёл, ловко лавируя между чинно обедающими.
— Даже сопляк вроде этого узнал в тебе юстициара, — Мурмин перегнулся через стол и щёлкнул пальцем по воротнику плаща Баэльта. — Смени плащ на что- то менее заметное.
— Обязательно, — отмахнулся Баэльт.
На какое- то время они снова погрузились в молчание. Мурмин разглядывал всё вокруг, бурча себе под нос что- то. А Баэльт пытался прислушаться к музыке.
Он слабо разбирался в музыке, но мелодия ему нравилась. Протяжная, с оттенком лёгкой грусти.
Вместе с печальным видом сада в окне это создавало потрясающее ощущение. Что- то странное.
— Раньше бы нас сюда вообще не пустили, — непонятно кому произнес Мурмин.
— Времена меняются, — ответил Баэльт, не отрывая взгляда от сада.
— Это верно. Демонски верно! И наша работа тоже меняется, — нидринг перевел взгляд на юстициара. — По- моему, это неплохой рост — от уличного головореза до сержанта стражи. Непривычно, но занимательно. Хоть и не очень- то приятно…
— В наше время мало что полезное может быть приятным, — Мрачноглаз достал плакт и поджёг веточку о свечу. Судя по отсутствию реакции других посетителей, это здесь было в порядке нормы.
Похоже, не он один считал, что нет ничего лучше, чем плакт перед едой.
— Полезное для кого?
Баэльт нахмурился и медленно обратил взгляд единственного глаза на друга.
— Если хочешь что- то сказать, то говори прямо.
— Мне не нравится то, что мы делаем, Баэльт, — хмуро заявил нидринг, отмахиваясь от дыма плакта, что кружил вокруг него. — Раньше мы делали дело, которое было понятно и легко. Вот мы. Вот наш пустой кошелёк. А вот те, у кого кошелёк полный. Ничего сложного. Хотя бы потому, что другого выхода нет. А теперь…
— Теперь всё так, как когда я был юстициаром. И меня устраивает подобный ход дел.
— Ещё бы тебя не устраивало. Из нас двоих ты бесчувственный ублюдок, что готов идти по головам и обвинять всех направо- налево. А вот я — обаятельный, умный, хитрый, великолепный…
