— Угу, — вновь кивнул Баэльт.
— А теперь ты приходишь ко мне что- то просить, так?
— Угу.
— И делаешь это, надо заметить, не в самой уважительной манере.
— Угу.
— Ты чрезвычайно многословен, как и всегда.
— Угу.
— Демоны меня раздерите, — нахмурился Моргрим, обвинительно тыкая кинжалом в сторону юстициара. — Ты полуфэйне, а ведёшь себя, как полуаргринг. Впрочем, — он тут же смягчил резкий тон, — этот город никого не щадит. Я уверен, что ты, когда прибыл сюда, был совсем не таким. Наверняка ты представлял собой светлое, наивное существо, несущее за плечами блестящие крылья надежды и самообмана. А теперь… Посмотри на нас, Баэльт, — Моргрим ладонью указал на самого себя, а потом на Баэльта. — Ты — одноглазый убийца с манерами нидринга- банкира. Я — жадный головорез, единственная радость которого — пронесённая сквозь все невзгоды Веспрема красота. Но наши души…
Баэльта с трудом подавил зевок. Моргрим всегда говорил много интересных вещей. Он был сам по себе интересным. Только вот его голос… Утомлял Баэльта.
— Наши души никогда не будут прежними. Из них вырвали куски и небрежно заткнули их жалкими подобиями настоящей души — деньги, власть и прочая шелуха. Кому он нужен, этот привлекательный мусор? Ах, — Моргрим мечтательно закатил глаза. — Какое это было прекрасное время — жить с целой душой! А ты помнишь, каково это?
— Нет, — прохрипел Баэльт. — Но я помню, зачем я пришёл.
— Ну и зачем же? — вежливо осведомился Моргрим. — Может, хочешь посмотреть на мои картины? Они пользуются спросом. Правда, — он сделал расстроенное лицо, — несколько меньшим, чем мои клинки.
— Вот про это я и пришёл с тобой поговорить. Про твои клинки, — грубо оборвал его Баэльт. Ему не нужны были церемонии. Ему были нужны ответы. — Про клинки, что звенят из каждой подворотни и возникают там, где нужны.
— Хочешь прикупить парочку? — Железные Руки изящно закинул ноги на стол, положив сапоги поверх каких- то бумаг. Похоже, это его нисколько не заботило. — Неужели влип в такие неприятности, что готов снизойти до торговли с такой упадочной личностью, как я?
— Я пришёл лишь задавать вопросы, — в тёмной комнате будто бы повеяло ледяным ветром. Моргрим нахмурился, и его красивое лицо потяжелело под печатью задумчивости.
— Вопросы? Вопросы никогда не приносили счастья никому.
— Я попробую изобразить счастье, если получу ответы. Ты слышал о Рибуре?
Фэйне презрительно сжал губы.
— Безмозглый нидринг, цехмейстер кузнецов? Не могу сказать, что жаль.
