– Что говорят? – спрашиваю я озабоченно.
Блейк несчастно кривится.
– Отправляют на МРТ.
Черт.
– Внутренняя или кресты? – Я очень надеюсь услышать «ни то, ни другое», но Блейк еще больше мрачнеет.
– Кресты. Вряд ли разрыв. В худшем случае растяжение, но я все равно выпадаю на какое-то время. От двух недель до шести.
Черт в квадрате. Потеря Блейка – даже на пару недель – станет для нас серьезным ударом. Он один из самых забивных игроков.
– Сожалею, чувак, – тихо говорю я.
Блейк незамедлительно сверкает своей фирменной беспечной усмешкой, хотя нам обоим известно, что он не в восторге от перспективы пропустить сколько-то игр.
– О, Весли, только не распускай нюни. Я скоро вернусь. Ты и глазом моргнуть не успеешь.
Я выгибаю бровь.
– Уж постарайся. Ты нам понадобишься, если мы выйдем в плей-офф. – «Торонто» и впрямь впервые за долгие годы может пробиться в плей-офф. Хочется верить, отчасти благодаря мне – в последних шести играх я забивал минимум гол за игру, – но я стараюсь не слишком самодовольничать. Хоккей – командный вид спорта. Здесь не бывает «я», только «мы».
– Когда мы выйдем в плей-офф, – поправляет он. – Пессимистичный засранец.
– Когда мы выйдем в плей-офф, – повторяю, и он опять широко усмехается. – Так что лечись давай, слышишь меня? И не рвись на лед, пока врач не скажет, что можно. Мы сдержим врага, пока ты…
– Весли? – вдруг прерывают меня, и я, обернувшись, вижу в дверях одного из помощников тренера.
– Да, тренер?
– Тебе позвонили на коммутатор. – Он кивает на белый телефон у двери. – Вторая линия. Кажется, это срочно.
Не сказав больше ни слова, он исчезает.
Не знаю, с чего, но у меня внутри все немеет. Я не претендую на звание мега-чуткого парня. Это сильная сторона Джейми – чувствовать, что думают люди, и в любой ситуации интуитивно угадывать, как поступать. Но сейчас по какой-то неясной причине по моему позвоночнику поднимается холодок, а ноги, пока я иду к телефону, подкашиваются, как у малыша в ходунках.
Я подношу трубку к уху и дрожащим пальцем нажимаю на кнопку.
– Алло?
– Это Райан Весли? – выпаливает незнакомый голос.
– Да. Кто это?
Пауза.
– Черт, правда? Центральный «Торонто»?
– Я же уже ответил, что да. – Я не могу сдержать резкость. – Кто со мной говорит?
– Дэвид Дэнтон. Младший тренер U17 «Уайлдкэтс». Я работаю с Джейми Каннингом.
Моя ладонь сама собой упирается в стену, а сердечный ритм начинает разгон. Почему мне звонит его самый нелюбимый коллега?
– Час назад Каннингу стало плохо, – говорит Дэнтон, и из моих легких уходит весь кислород. – Мы пытались сразу до вас дозвониться, но пока ждали на линии, приехала «скорая», и я отключился.
