Мои ладони ложатся на его пресс, и я расправляю пальцы, млея от его твердости и тепла. Я устал спать один. Мне нравится сопротивление другого тела в постели. Когда Веса нет, я тоскую по возможности перевернуться и припарковать свою задницу в его сонную теплоту.
Но сейчас он не спит. Он широко раздвигает свои мощные ноги, а я берусь за его зад и толкаю к себе. Его член, стоящий торчком, течет для меня. И приближается. Чтобы подразнить его, я закрываю рот. Вес нетерпеливо ворчит. Взяв его член, я провожу по своим губам влажной головкой, щекочу ее своей бородой.
Вес надо мной возбужденно дрожит. В свете луны его татуировки похожи на тени. Его запах сводит с ума. Я высовываю язык, пробую его вкус, и он в предвкушении выдыхает.
Но пытка еще не закончена. Вытянув шею, я вжимаюсь лицом в его пах и прихватываю волосы там. Клянусь, он чуть ли не протыкает членом мне шею – настолько он возбужден. На Веса в отчаянии забавно смотреть. Я обожаю расшатывать его хваленый железобетонный самоконтроль. Вот как назвал его один журналист: «Непробиваемый. Несокрушимый. Нервы из стали».
Ха. Я бы так не сказал.
Зажав его страждущий член в кулаке, я медленно кручу шеей, со всех сторон натирая его ствол своей бородой.
– Ч-черт, – заикается он. – Ты меня убиваешь. Просто соси его уже, наконец.
Я целую его в самый кончик – он стонет, – а потом разом избавляю от мук. Широко открыв рот, я вбираю его целиком. Он вскрикивает – не особенно по-мужски, и я, улыбнувшись с его плотью во рту, вытаскиваю его и с силой засасываю назад. Все. Я теперь беспощаден. Ритма нет, есть только стремление довести его до конца. Я сосу его, заглатываю, лижу языком. Он лихорадочно дергает бедрами. И всего через пару минут делает вдох и говорит:
– Блядь, я кончаю.
И мой мужчина не врет. Он выстреливает мне в рот столько раз, что и не сосчитать, и я проглатываю недельный запас сексуального напряжения. Потом моя голова падает на подушку, и я ощущаю, как утомление подбирается вновь. Вес надо мной опускает лицо, его грудь часто вздымается, пока он хватает ртом кислород. Подняв обе руки, я расправляю пальцы на его грудной клетке.
– Ты будто бы похудел, – говорю я, кругами лаская гладкую кожу.
– Сбросил пятнадцать фунтов с начала сезона.
– Пятнадцать? – Я знаю, иногда хоккеисты теряют небольшое количество веса. Но чтобы пятнадцать фунтов?
– Угу. Ну, бывает.
Я тяну его вниз, и он скатывается с меня, чтобы у нас получилось обняться.
