Бэбс, конечно, подбадривала Супергерл, но та все меньше и меньше чувствовала себя будущим супергероем и все больше супернеудачницей. Голова-то у нее знала, что делать, но тело и способности сотрудничать не желали! Вдобавок имелась тройка с минусом по истории супергероев, грозившая перейти в двойку. А все потому, что, когда Рэйвен пошутила, что ретрозадание – доклад о телевизионных супергероях семидесятых – должно быть написано иероглифами, Супергерл приняла ее слова за чистую монету.
Месяц подходил к концу, и каждый раз, проходя мимо бум-червоточин, Супергерл не могла не думать об их потенциале. Не то чтобы она когда-либо воспользовалась бы ими, но... куда они могли бы ее унести? Так ли уж плохо было бы проскользнуть в Коругарскую академию, просто посмотреть, как оно там? Отсутствие контрольных означало отсутствие плохих оценок. Супергерл попробовала воспользоваться рентгеновским зрением, чтобы увидеть сквозь свинцовую металлическую дверь, но получила только головную боль.
Однако ей удалось разглядеть, что снаружи в Школу супергероев прибывают гости. Гости ехали, летели, телепортировались, и их были тьмы и тьмы. И все они направлялись сюда ради того, чего с таким ужасом ждала Супергерл.
Родительский день.
Преподаватели, Уоллер и ученики старались вести себя как можно лучше, хотя многим это давалось нелегко, и время от времени кто-нибудь крупно косячил. Как завуч Гродд, небрежно бросивший на пол банановую шкурку, на которой поскользнулась маменька Сапфира – а все высокие каблуки! К счастью, Хокгерл успела подлететь и поймать ее. А Гродд – нет бы извиниться! – просто вытер здоровенную лбину красным носовым платком, хрюкнул и потопал прочь, волоча по полу костяшки лап.
Но отличился не только Гродд. Чудо-Женщина от воодушевления так пожимала руки некоторым родителям, что у тех оставались синяки. Хорошо, что рядом стояла Ядовитый Плющ и шептала: «Полегче, полегче» – при малейшем намеке на гримасу со стороны гостей.
Марсианку толпа настолько ошеломила, что она делалась невидимой при любой попытке заговорить с ней... как и ее попечитель, сам Марсианский Охотник.
А когда Бистбой положил подушку-пердушку на стул комиссара Гордона, Киборг ржал так, что у него едва винты не повылетали.
Супергерл стояла одна в дальнем углу спортзала и наблюдала за своими однокурсниками. Одни старались держаться с родителями по-взрослому, другие, как Бамблби, не переставая обнимали своих. Супергерл коснулась хрустального кулона. Она помнила свой первый день в детском саду на Криптоне, когда цеплялась за мамины ноги.
