Мирра решилась.
— Я знаю, — сказала она, почти не кривя душой, — что Верховная собирается отправить в Директорию свою дочь. И, видимо, думает, что там она будет в безопасности.
— Да, мне докладывали, — ответил полковник. — Львика? Кажется, так её зовут? — Молли машинально кивнула. — Я рад, что вы оказали мне доверие. Отплачу тем же. Вы знаете, чему её учат? Нет, не уточняйте ничего, просто скажите — знаете?
— Я принимаю участие в её обучении, — призналась Ловицкая.
— Ну вот. И это не совсем то, чему учат молоденьких певичек. Как вы считаете, насколько далеко заходят идеи Их Грациозности насчёт дочки?
Молли вздрогнула, шкурой почувствовав — вот оно, то самое, суть дела.
— Я считаю, — эти слова она выделила голосом, — что она видит её в составе руководства домена. Старого или нового руководства, — добавила она, отчаянно надеясь, что не промахнулась.
Барсук сдвинул брови.
— Боюсь, ни вы, ни она не понимаете всего масштаба грядущих перемен, — сказал он. — Хотя на данном этапе это не так уж важно. Поймите: наша цель — не в том, чтобы лишить кого-то власти. Или кому-то дать власть. Наша цель — глобальные изменения, для которых пришло время. Те, кто впишутся в новый формат — выиграют. Остальные проиграют.
Ловицкая поняла, что речь идёт совсем не о шерстяных. Догадки не сей счёт у неё возникли — вот только не такие, которые стоит озвучивать. Оставалось полагаться на чутьё. Оно у Ловицкой было. И подводило редко.
Сейчас, несмотря на уверенный тон полковника, Мирра ощущала какой-то едва заметный, но ощутимый зазор между его словами и реальностью. То, что он говорил, вполне могло стать правдой, да. Но правдой ещё не стало.
— Есть мнение, — сказала она, решившись, — что не всё так однозначно.
— Вот как? — барсук посмотрел на поняшу очень пристально. Взгляд его было выдержать трудно, но у неё это получилось.
— А вы тонко чувствуете тентуру, — как бы нехотя признал Барсуков. — Ну что ж, в чём-то вы правы. Не всё так однозначно. Не все решения приняты окончательно и бесповоротно, скажем так. Я-то лично считаю, что это вопрос времени.
— А если нет? Может быть, чего-то не хватает? Например, нашего участия? — Ловицкая решилась на то, чтобы слегка, совсем чуть-чуть, поднажать. Она сама уже не очень-то понимала, чего хочет от собеседника: Мирру вело чутьё, она чувствовала какую-то не вполне ясную возможность и не хотела её упускать.
Видимо, ей удалось сказать что-то уместное. Во всяком случае, полковник задумался.
