— Что такое? — не понял Арлекин.
— Кристаллизация смыслов, — объяснил Пьеро. — Явление сущности. Сотворение мира. Я только что закончил новое стихотворение.
Арлекин разочарованно зевнул, издав тоскливый долгий звук.
— Ну конечно, обывателям это чуждо, — голос маленького шахида зазвенел презрительным негодованием. — Поэтому я прочту свои стихи морю и небу. Вы их не заслужили.
Он встал, демонстративно отвернулся от присутствующих и простёр руки ввысь, к скептически-хмурым небесам.
— Как любила меня Мальвина ночью на чёрном море, — продекламировал он, помавая рукавами. — Золотая её промежность…
— Голубая, наверное? — не понял Арлекин.
— Дурак! Я не в смысле цвета волос, я в высшем смысле, — снизошёл до ответа Пьеро и начал заново:
— Как любила меня Мальвина ночью на чёрном море!
Золотая её промежность тёрлась о мою душу.
Мы гламурно танцеловались вечером у прибоя,
А потом тонули друг в друге, не выходя на сушу.
Никогда уже не забуду бёдер душистых выгиб,
Грудь твою и животик сладкий — ты вся прекрасна!
Не хочу показаться грубым, но я б вас выеб!
Не хочу показаться блядью, но я согласна!
Последние слова он пропел голосом искусственно-женским, пронзительным и фальшивым.
— Ты того… потише, — серьёзно сказал Арле. — А то эти самые вылезут.
Пьеро выдохнул, почесал репу и сел.
— Кстати. А кто-нибудь их видел? В натуре? — спросил он.
Все замолчали.
— Я видела, — сказала Алиса. — Давно ещё. В Институт их привозили. Для опытов.
— И как они? — заинтересовался Арлекин.
— Странные, — признала Алиса. — В них человеческих генов нет совсем.
— Быть того не может, — искренне изумился Напси. — Они даже во мне есть.
— Вот так вот. Нету, — сказала лиса.
— Тогда понятно, — задумчиво сказал Пьеро.
Что именно стало понятно маленькому шахиду, осталось неизвестным, ибо Напси пробудился, приподнял левое ухо и уверенно заявил:
— Идёт кто-то. Сюда.
— Откуда? — уточнил Арлекин.
— С северо-запада, — сказал пёсик.
Тут уже и Алиса услышала скрип песка и вздохи.
Минуты через три перед всей честной компанией предстало существо, ввергшее всех в совершеннейшую оторопь.
У существа были две ноги и три руки разной длины. Это было бы ещё ничего, но остальное вызывало вопросы. Начать с того, что руки существа росли из жопы. Это, впрочем, было ещё не так удивительно — подобное явление встречалось среди всех основ. Удивительнее было то, что между корявых ног существа болтались длинные уши наподобие ослиных, на верхних коленях росли перья, единственный глаз находился в пупке, а две ротовые щели чмокали и разевались где-то под рёбрами. Возле плечей торчали длинные, петлюристые опёзья
