— Да-да, помню, — кивнул Монохэн.
— Ну вот. Привезли мы его в участок, снайпера этого, и все хотели выяснить, почему он убивал именно старушек. Подумали, может, у него Эдипов комплекс? Но…
— Что? — переспросил Монохэн.
— Эдип, — повторил Монро. — Это был такой греческий царь. Он спал с собственной мамашей.
— Это же преступление! — сказал Монохэн.
— Знаю. Короче, мы решили, что этот снайпер просто псих, понимаешь? Ну, и все допытывались — почему маленьких старушек? Почему не маленьких старичков? Или еще кого-нибудь, если уж на то пошло? Почему только милых маленьких старушек?
— И почему? — спросил Монохэн.
— Он так и не сказал, — пожал плечами Монро.
— То есть?
— Так ничего и не сказал.
— Тогда зачем ты все это рассказывал?
— Что значит — «зачем»? Был человек, который стрелял старушек! — возмутился Монро.
— Да? Ну и что?
— Что «ну и что»? Что значит — «зачем»? В том-то все и дело.
— А как насчет другого парня?
— Какого?
— Ну, этого грека, — нетерпеливо сказал Монохэн.
— Какого еще грека?
— Да царя, царя! Ты ведь сказал, что там был еще и греческий царь!
— О, Господи Боже, да он здесь ни при чем!
— И все-таки надо было его проверить, — настаивал Монохэн. — Всякое бывает.
— Как мы могли его проверить? Он же из мифа.
— Откуда?!
— Из мифа!
Монохэн понимающе кивнул.
— Тогда другое дело. И все же надо проверять любые зацепки.
— Кажется, фотограф закончил, — сказал Карелла.
— Мы тебе нужны? — спросил Монро.
— Не думаю. Я пришлю вам копию протокола.
— Знаешь, что нужно сделать? — вдруг спросил Монохэн.
— Что?
— Переоденьте этого вашего рыжего бугая, как его…
— Коттон Хейвс?
— Да-да. Переоденьте его маленькой старушкой. Может, ваш снайпер на него клюнет?
— Судя по всему, ему больше по вкусу мужчины средних лет, — возразил Карелла.
Монохэн обернулся к трупу.
— Ему не может быть больше сорока, — слегка раздраженно заявил он. — С каких это пор сорок — средний возраст?
— Я хотел сказать — зрелый, — поправился Карелла.
— Да, так правильнее, — хмыкнул Монохэн. — И пришли нам две копии, у нас введен новый порядок.
— Да бросьте вы, имейте совесть!
— Я, по-твоему, устанавливаю правила?
— А разве не ты? — с удивленным видом спросил Карелла.
— Вот, опять начинается. Ты понял, о чем я говорил? Штаны со смеху намочишь. Пришли две копии, Карелла. Увидим, кто будет смеяться последним.
— Думаешь, это сделал тот грек? — спросил Карелла.
— Какой грек?
— Ну, не знаю, тот, о котором говорил Монро.
— А я бы его все-таки проверил, — сказал Монохэн. — Тот, кто спит с собственной матерью, способен на все.
