Детектив видит смерть в самой жуткой ее сути, когда страсти туманят сознание и развязывают руки. Он видит раны — стреляные и колотые, раны от топора и спицы, видит увечья и расчлененные человеческие тела. И всякий раз, когда он имеет дело с очередной жертвой, его словно выхватывают из собственного тела, он как бы перестает ощущать себя человеком и становится сторонним наблюдателем, пришельцем из космоса, изучающим любопытную расу людей-насекомых, рвущих друг друга на части, пожирающих и пьющих кровь себе подобных. В такие минуты он готов отречься от своей причастности к роду человеческому, он не хочет верить в то, что подобная жестокость может исходить от разумных существ, почти достигших звезд. А когда он крепко зажмуривается и вновь открывает глаза — перед ним на мостовой лишь очередное «дело», а сам он — только служащий полицейского учреждения, которому необходимо докопаться до фактов и раздобыть сведения, прежде чем «дело» займет свое место рядом с другими такими же в* архиве.
Из отчета баллистической лаборатории Карелла узнал, что пуля, извлеченная из деревянного дверного косяка позади Форреста, и стреляная гильза, найденная на крыше здания напротив, являются составными частями патрона «ремингтон» 308-го калибра. В том же отчете говорилось, что патрон 308-го калибра весом 191,6 грана[1] состоит из цельнометаллической гильзы и пули в медной оболочке, имеющей шесть нарезных бороздок, мягкий наконечник и направление вращения справа налево. Предположительно, что убийца использовал оптический прицел, так как расстояние между крышей и тротуаром, где стоял Форрест, превышало сто пятьдесят ярдов.
Карелла внимательно прочитал отчет, но поступил совсем не так, как человек, долгое время прослуживший в полиции. Он решил не обращать внимания на навязчивое предчувствие, возникшее в тот момент, когда увидел убитого, в надежде, что оно пропадет и ему будет легче работать. Он ответил на вызов, дело официально числилось за ним. В 87-м участке редко работали с постоянным напарником. Этот вопрос, как правило, решался довольно бессистемно, хотя весьма эффективным способом. К делу подключался тот, у кого было больше времени и сил.
Был еще апрель, и Мейер Мейер как раз возвращался из отпуска, чтобы сменить Берта Клинга, который дождался своей очереди. Идея ранних отпусков принадлежала лейтенанту: поскольку преступность особенно пышно расцветает именно в летние месяцы, он хотел, чтобы в июле и августе отдел работал в полном составе. Коттон Хейвс и Хэл Уиллис отчаянно трудились над раскрытием серии складских краж, Энди Паркер работал над ограблением ювелирного магазина, Артур Браун вместе с ребятами из отдела по борьбе с наркотиками разыскивал известного «толкача», скрывающегося где-то на территории участка. Из шестнадцати детективов своего отдела Карелла в разное время работал со всеми, но больше всего любил Мейера Мейера и очень обрадовался-, когда лейтенант подключил его к делу о снайпере.
