Папаша щеголял в форме ночного сторожа. Бутафорский костюм, взятый напрокат в лавочке мистера Мак-Дугласа, пришелся ему как раз впору.
На часах было двадцать три минуты двенадцатого.
— Все прошло благополучно? — спросил глухой.
— Гладко прошло, — сказал Чак.
— Тогда давайте сразу же займемся установкой новых рекламных щитов. Папаша, вы можете отправляться на свой пост.
Старик вышел на тротуар и стал прохаживаться взад-вперед по улице. Остальные зашли сначала на склад, но вскоре вышли оттуда, вооруженные дрелью с удлинителем, переносным фонарем и двумя огромными металлическими афишами, на которых было написано “Мороженое с орехами Челси”. Чак принялся насверливать дырки в боковых стенках кузова, а Рейф вместе с глухим начали быстро крепить рекламные щиты.
Часы показывали сорок одну минуту двенадцатого.
А без четверти двенадцать на тротуаре появился патрульный полицейский. Полицейского этого звали Диком Дженеро, и он небрежной походочкой беззаботно брел по тротуару, не предвидя никаких неприятностей и вовсе не собираясь искать их на свою голову. Он успел уже разглядеть свет, который то появлялся, то исчезал за зданием склада, но самого грузовика, стоявшего на заднем дворе и закрытого со стороны улицы стеной, он видеть, естественно, не мог. По тротуару прохаживался человек в форме, и он решил было, что это свой брат полицейский, но тут же сообразил, что на нем форма ночного сторожа.
— Привет, — бросил он незнакомцу.
— Привет, — отозвался Папаша.
— Отличный вечерок, не правда ли? — осведомился Дженеро.
— Вечер очень хороший.
Дженеро бросил взгляд в сторону заднего двора и пробивающегося оттуда света.
— Что они, все еще работают там? — спросил он.
— Да, все еще возятся, — сказал Папаша.
— Я так сразу и подумал, — сказал Дженеро. — Это явно люди отсюда, а не со стройки. Ведь те вроде бы все уже закончили, правда?
— Конечно, — сказал Папаша.
— А вы что — новенький здесь?
— То есть как это? — не сразу нашелся Папаша.
— А раньше здесь стоял какой-то другой парень, — сказал Дженеро. — Ну, когда только начиналось все это строительство.
— Ах, да, тогда стоял другой, — сказал Папаша.
— А как его звали? — спросил Дженеро.
На какое-то мгновение Папаша решил, что попался в ловко расставленную ловушку. Он ведь не знал имени человека, который занимал прежде его место. И теперь он лихорадочно пытался сообразить, спрашивал ли его полицейский для проверки, или он задал вопрос просто так, для разговора.
