Но что меня бесило больше всего, так это чертовы игровые условности.
Вот ты рубишь чебурека боевым топором, а у него на этой всей реакции — полоска здоровья над головой падает. Ни тебе болевого шока, ни контузии от удара по голове, ни слабости от кровопотери, ни снижения скорости, вообще ничего. Изменения в рисунке боя происходят только если ему конечность какую–нибудь подрубить, а урон в корпус вообще никак не сказывается.
Реализм прямо–таки зашкаливает, так его за ногу.
С четвертым кабаном — он, кстати, тоже не отреагировал на мои попытки сначала поговорить — я провозился дольше десяти минут, зато мне, наконец–то, удалось поймать определенный алгоритм. Если не лезть на рожон и предоставить инициативу ему, мутант будет атаковать определенными связками ударом, между которыми он периодически раскрывается. Тогда следует рубануть его топором по правой ноге, оттолкнувшись от стены запрыгнуть за спину и, пока он не успел развернуться, несколько раз засадить ему по спине.
После чего мутант делается медленный, неповоротливый и довольно апатичный, так что его можно голыми руками брать. Фигурально выражаясь, конечно.
Мне потребовался пятый, чтобы проверить мою догадку и подтвердить теорию практикой.
Две минуты схватки даже без читерских усилений, и кабан лег. Все сработало, как и с предыдущим. Видимо, Система и местный добрый доктор Менгеле не особо запаривались с этими ребятами и создавали их методом копипаста.
Поскольку я для себя понял все, что мне было нужно, смерть шестого мутанта мне не требовалась, но он сам напросился. Вывернул из–за угла как раз в тот момент, когда я лутал его еще не остывшего толком товарища, ну и понеслось.
Три минуты, пять монет, очередной уровень.
Гринд — это скучно.
Приключения меня не манили. Решив, что на сегодня я уже достаточно повоевал, я собрался в обратный путь, благо, я не успел отойти от точки входа слишком уж далеко.
Так и есть, десять минут бодрого шага, и я вернулся к команде. Маги спали, Виталик бдил. Он смотрел прямо перед собой, и его правая рука в воздухе играла какую–то только ему слышимую мелодию на каком–то только ему видимом фортепьяно.
— А вот и наш герой! — поприветствовал меня Виталик. — Бодрый, придурковатый и заляпанный кровью.
— Засохнет и само отвалится, — сказал я, присаживаясь на пол рядом с ним.
— Пятерых, значит, положил? — спросил он.
— А ты откуда знаешь?
— Это магия такая, — сказал Виталик. — Забей.
— Взломал консоль?
— Не то, чтобы, сука, взломал, — вздохнул Виталик. — Но одним глазком подсмотреть могу. Знаешь, сколько этих тварей на нашем уровне?
