— Пулемета не дам, — сказал Виталик. — Но возьми хотя бы пару кинжалов.
— А и давай, — сказал я, принимая от него оружие. Один повесил на пояс, другой убрал в инвентарь.
Ножей много не бывает.
— Ну, ты большой мальчик и сам все понимаешь, — сказал Виталик. — И все же поаккуратнее там.
— Угу, — сказал я.
— Когда тебя обратно–то ждать? Если без форс–мажора?
— Думаю, через часок, — сказал я. — А потом можете начинать нервничать.
— Так я, сука, уже.
Ладно, долгие проводы — лишние слезы. Я достал топор, помахал им, чтобы заново прочувствовать его баланс, проверил, что новый кинжал достаточно легко выходит из ножен, и пошел на разведку.
Попробую сделать кому–нибудь страшно. Дубль второй.
Труп кабана лежал там, где мы его и оставили.
Перешагивая через него, я задумался, чем это неприспособленное чучело могло заниматься при жизни. Просто бродило по коридорам в ожидании, когда в данж свалятся игроки и начнут тут убивать направо и налево? Потому что ничем созидательным с таким строением тела он явно заниматься не мог Или Система вообще сгенерировала это подземелье в тот момент, когда Кэл активировал свиток?
Проход был пуст, достаточно просторен, чтобы в нем могли драться вот такие громадины, и по–прежнему неплохо освещался растущим на потолке мхом. Выглядело это все довольно искусственно. Я имею в виду, зачем эта пещера вообще? На шахту не похожа, на какую–нибудь тюрьму для особо опасных преступников тоже, жить здесь никто не живет, а подпольной магической лаборатории такие площади вряд ли требуются.
Если по отношению к игрокам Система была жестока, то к мобам — просто беспощадна.
Жалко, конечно, что у нас тут сплошное рукомашество и ногодрыжетсво намечается. Я бы с большим удовольствием с ними в шутер какой–нибудь с полным погружением поиграл. В шутеры меня такие специалисты играть учили…
Второй кабан не заставил себя долго искать.
Он шел по коридору, опустив руки вдоль тела и царапая длинными клинками пол. Завидев меня, он ускорил шаг, принимая боевую стойку.
— Ну вот зачем сразу быковать? — поинтересовался я. — Может быть, поговорим?
Но то ли ярость и желание мести за погибшего собрата застили ему глаза, то ли он в принципе не был настроен на разговоры, потому что вместо ответа сразу попытался отчекрыжить мне голову. Я увернулся, попытался ударить его по ноге, наткнулся на блок, и опять увернулся…
В конце концов, я его уработал, но нельзя сказать, что это было легко. На это потребовалось почти шесть минут, при этом мы грохотали железом, рычали и орали так, что я думал, кто–нибудь обязательно прибежит нас разнимать.
