Роза бросила пасту в кипящую воду и повернула на четверку ручку конфорки под кастрюлей с соусом. Она мысленно повторила подготовленные вопросы: «Откуда ты здесь взялся? Как тебя зовут? Марципан или малиновое варенье?»
Онни с грохотом вошел внутрь, переоделся в домашнее и проследовал на запах пищи в кухню. Роза решила приступить к намеченному, так как ее тренировка оставила после себя ощущение эффективности и уверенности. Она достала тарелки из шкафа и протянула их мужчине. Мужчина — и это смутило ее — оказался ближе, чем она представляла себе во время своих репетиций. Он взял тарелки и одновременно коснулся Розиных рук.
Онни стоял и дышал на волосы Розы. Роза застыла соляным столбом и закрыла глаза.
«Даже самой себе больше нельзя доверять», — крутилось в голове Розы.
— Осторожно! — крикнула она мужчине, самой себе и тарелкам. И когда мужчина уже стоял к ней спиной, спросила: — Кто ты?
Онни чуть заметно вздрогнул, но затем начал хлопотливо счищать со стола крошки.
РЕБЕНОК ПОЛУЧИЛ КАМЕРУ и теперь снимал все: кожу, ткань, свет, темноту; он залез под стол и снимал движение ложки ко рту, он был переполнен энергией и идеями.
Радость жизни светилась в ребенке, как в маленьком негасимом маяке.
— Мама, на другой стороне земного шара не может же быть все вверх тормашками?
— Нет, золотко. Там все в правильном положении.
— Но если я начну копать отсюда и мы поиграем, как будто сквозь землю можно прорыть тоннель, тогда наши головы вылезут там раньше наших ног, или как?
— М-мм…
— Или нужно в середине перевернуться? Тебе не кажется, что тогда все будет вверх тормашками? И как там, в середине, поймешь, в которую сторону — правильно, а в которую — нет?
— Милый, я не знаю. Давай копать вместе.
Мы стали копать вместе, своими маленькими лопатками, и так старались, что вспотели, и если бы мы копали, вспотев, в правильном направлении, то уже были бы в центре Земли и знали бы ответ. Но вместо центра Земли мы оказались в центре собственного вопроса, и, возможно, он и был настоящей поворотной точкой. Когда вместо ответов наcтупило бы время вопросов.
У накрытого льняной скатертью стола слышался гомон толпы, собравшейся поесть и отпраздновать. Лаура не могла понять, как оказалась в этой компании. Казалось, что голоса раздавались сверху сразу из нескольких радиоканалов, так что ей не удавалось закончить ни одной фразы.
Смех тяжело обрушился в центр стола, и стаканы зазвенели. Лаура схватила гигантский кусок хлебного торта, украшенного сверху розочками из лосося.
