— Эн-хой! Хой! Паг-паги!!
Олени задумчиво посмотрели на него, развернулись и не спеша потрусили обратно к стаду. Огибая Кирилла, они косились на чужака с явным неодобрением.
Солнце било в глаза, так что рассмотреть пастуха Кирилл смог, лишь когда тот, оставив упряжку на склоне, подошёл и остановился в двух шагах от него. Прокалённое солнцем и ветром тёмное, почти бурое лицо, едва намеченные пригубные складки, широкие густые брови и ни малейших признаков бороды или усов. Довольно высокий, хрипловатый и властный голос:
— Ты зачем моих оленей пугаешь?!
Кирилл оторопел: от этого человека на него прямо-таки плеснуло чем-то нематериальным... Биоэнергетической волной, что ли?! В общем, одновременно и с равной силой захотелось начать извиняться или полезть в драку.
— Что, язык потерял? — снисходительно улыбнулся туземец. Он откинул с головы капюшон и...
И Кирилл вдруг понял, что это — женщина.
Причём молодая.
Красивая.
Ну просто, ослепительно красивая — глаз не оторвать!
Как он сразу-то не разглядел?!
— Ты откуда взялся? — строго поинтересовалась туземка. — Почему такой худой? Голодный, да?
Мгновение — и юная красотка исчезла. На Кирилла теперь смотрела суровая женщина средних лет — этакая мать-хозяйка. В её словах прозвучала не насмешка, а озабоченность, причём такая искренняя, что... Что у аспиранта аж озноб пробежал вдоль хребта: ТАК спросить могла, наверное, только мама... Немедленно захотелось честно пожаловаться на всё «хорошее», что случилось с ним за последнее время, и почему-то возникла уверенность, что она поймёт, пожалеет, и это будет совсем не стыдно.
— Хочешь, я угадаю, как тебя зовут? — собрался наконец с силами Кирилл.
— Хочу! — кивнула туземка, тряхнув косами. Она вновь сделалась молодой и красивой.
— Ты — Луноликая!
— Ага, — блеснули в улыбке белые зубы. — А ты?
— Я — Кирилл.
— Ки-рилл? Смешное имя! А зачем пришёл?
Вопрос поставил собеседника в тупик: с красивой девушкой можно и нужно любезничать, но в этих чертах проступала суровая взрослая тётка, которую молодой парень уж никак не может воспринять в качестве потенциальной сексуальной партнёрши. Кирилл зажмурился и потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения. Не избавился и решил сказать правду:
— За тобой.
— Это как?
— А вот так: ты должна стать моей женой «по дружбе»!
— Твоей?!
Кирилл почувствовал себя школьником, публично сделавшим непристойное предложение учительнице. Захотелось провалиться сквозь землю или хотя бы взять свои слова обратно. Женщина насмешливо сощурилась:
