— Микелсон пожелал, чтобы он пока находился рядом с местом преступления.
— Ах да. Я только что разговаривал с Гордом. В скором времени мы мистера Беккера отвезем. А теперь, если никто не возражает, я займусь мистером Ридом. — Рука Сидовски твердо легла Риду на предплечье, и он повел его в заднюю часть магазина, а оттуда наружу. Следом двое патрульных повели Вонга.
Когда они оказались одни в окольном проулке, Сидовски припер Тома к стене и болезненно поморщился. Изжога — цена за съеденный хот-дог — начинала допекать его не на шутку. Он ткнул Риду пальцем в грудь.
— Какого черта ты здесь делаешь?
— Свою работу.
— Как ты нашел Беккера?
— Интуиция. Как оно в целом?
— Крыша едет. А тебе все еще платят за то, что ты переводишь деревья?
— И даже повышен в должности. Я теперь святой покровитель репортеров, которые доверяли своим полицейским осведомителям.
— Эх, Томас, Томас, — печально выговорил Сидовски. — Ты хоть понимаешь, мужик, что обделался настолько красиво, что мог бы теперь купоны стричь, если б выступал в цирке клоуном? Я ведь говорил тебе: сиди на том, что под тобой. Разве нет? Из благих побуждений, чтобы ты усвоил.
— А ты, Уолт, все разводишь мелких пташек?
— Самые высокие ноты они выдают, когда я им клетки подстилаю твоей писаниной.
Вверх по улочке поехала машина без опознавательных знаков. Сидовски махнул рукой, тормозя ее возле бутика.
— Беккера сейчас отвозим домой. Жена от новостей лишилась чувств.
— Чем ты располагаешь?
— Задачкой не по зубам.
— Нет, ну правда?
— Дело о похищении.
— Зачем тебя к нему приплели? Ты же из убойного отдела.
Сидовски озадаченно моргнул.
— А у тебя какие мысли, Том?
— Может, подражатель объявился?
Сидовски отвел глаза и, морщась, сглотнул. Было видно, как судорожно двинулся его кадык, а лицо погрустнело.
— Кто знает? — вздохнул он. Изжога пронимала так, что слезились глаза. Чертов лук, чертовы специи. Чертова неизвестность. — Мне пора.
Ссадив своего последнего за день пассажира на Городском колледже, Вилли Хэмптон за рулем своего таксомотора издал облегченный вздох и начал насвистывать мелодию из «Тихоокеанской истории»[11]. Все это от невозможности сдержать свое блаженство. Через каких-нибудь три часа он пристегнет свою изголодавшуюся по отпуску задницу к креслу «Боинга-747», держащего курс на Оаху,[12] и оставит вождение бомбилам, готовым рулить до посинения. «Возьми меня в Перл[13], и давай во все тяжкие…» Старина Вилли усмехнулся. Обмотаюсь там цветочными гирляндами. Уж Хэмптон, моряк с линкора «Калифорния», лично засвидетельствует свое почтение парням с «Аризоны». Свою медаль «За безупречную службу» он приколет на видное место и даст им понять, что никто не забыт и ничто не забыто. Нет, сэр. Ну а затем на три недели заляжет в сладостный дрейф.
