Хорошо, что Рид не знал хотя бы о втором подозреваемом. О неизвестном с татуировками. Прокурор и федералы решили, что дело можно спасти, если они помножат статью Рида на ноль, сказав, что Уоллес подозреваемым никогда и не был; что его проверяли, потому что он знал жертву, а также из-за его былой судимости. По их словам, все это было рутинной процедурой, а сам он давно был вне подозрений. «Стар»-де снова отличилась фейком. Этот подловатый прием был Сидовски против души, но в запасе оставался единственно он.
Но это не имело значения. Расследование провалилось. А потом стало и того хуже: вдова Уоллеса подала на газету в суд, а затем во время пресс-конференции отвесила Риду оплеуху прямо перед камерой. Рида понизили в должности или что-то в этом роде. Сидовски полдесятка раз пытал его о деталях того звонка, ну а затем они утратили связь.
В конце концов, количество тел по делу сократилось. Встречи с Растом и Дитмайром сошли у Сидовски на нет. Они оставили его в покое. После самоубийства Уоллеса он кропотливо восстанавливал фрагменты дела. В чем ему никто не завидовал.
Хотя понимание было.
После самых мрачных дней он возвращался домой и сидел в своем вольере, слушая птиц и размышляя.
Что он делал не так? Где ошибался? В любое время суток он приходил в отдел, работал за компьютером, перечитывал файлы и выезжал на встречи и разговоры. Но щелчка в мозгу не происходило.
Таков был его год после убийства Таниты Мари Доннер; год, когда выходные у него можно было по пальцам перечесть. А вот сегодня он выходной как раз взял. И сидел, к своему удовольствию, со своим стариком в «Колизее» на матче. На несколько часов он пытался дать своим мыслям отдых.
Жуя хот-дог, он подумывал, не сходить ли еще за одним.
«Бип! Бип! Бип! Бип!»
Он отключил пейджер, прошел к телефону и позвонил дежурной бригаде в отдел.
— Убойный, Джексон, — послышалось в трубке.
— Это Сидовски.
— Уолт! Только что похищен мальчик. Незнакомым мужчиной.
— Тело найдено?
— Нет.
— Нет? Тогда это в общий отдел. Зачем меня теребить?
— Приказ. Сверху, от начальства. Лео нужно, чтобы ты связался с прокурором и федералами, прямо с начала цепочки. Ребенка умыкнули у отца на БАРТе, в Бальбоа.
«Бальбоа».
— Все выглядит скверно, Уолт.
Сидовски ощутил укус изжоги.
— Бальбоа?
— Опорный пункт развернут на станции «Инглсайд», со стороны Джона Янга.
— Хорошо, сейчас выхожу из «Колизея».
Сидовски повесил трубку и разыскал оклендского копа в форме. Предъявив ему свое удостоверение, он душевным голосом попросил отследить, чтобы старик после матча сел в такси до Пасифики, после чего дал копу несколько смятых купюр на проезд.
