Марта поднимает на меня глаза -- и вот уж не поверил бы: они полны самых настоящих слез.
Заходящее солнце в этот сентябрьский вечер зажигает для нас на черном бархате Парижа два неграненых алмаза.
-- Бельвиль, Менильмонтан,-- шепчет Марта, и голос y нее тоненький, как y засыпающего ребенка.
Все вокруг затянуто сумерками, может, это не самое красивое, зато самое лучшее -- сереющее небо Парижа, старый его сообщник, посылающий столице свои дар.
Звон разбитого стекла и визг какой-то девицы сразу прерывают "Польку-жемчужину".
-- Сколько тебе лет, Марта?
-- A какое твое собачье дело?
Вторник, 20 сентября. Ночь.
Вчерa днем Париж впервые услышал звук пушечного выстрела.
Марта потащила меня на самый верхний этаж виллы, туда, где мансарды. Из окошка, дающего свет лестничной клетке, можно выбраться на крышу. Ухватившись за трубу, мы напрасно обозревали окрестности. Канонада доносилась откуда-то издалека, совсем издалека. Ни вспышки, ни дымка, одно лишь неотчетливое погромыхивание, оно стихает на мгновение и тотчас же начинается снова. Ho не только нам с Мартой пришла в голову мысль посмотреть, что происходит, бельвильцы машут руками, подбадривая детвору, взгромоздившуюся на коньки крыш между улицей Ренар и улицей Ребваль.
Мариаль оглаживает Бижу, a тот вздрагивает, прядеf ушами.
-- Смотрите, он сразу повернул голову в нужном направлении. Животные всегда такое чуют.
Среда, 21 сентября.
Сегодня меня разбудил не звон Барденова молота о наковальню, a шум голосов и мычание, будто вернулись ярмарочные дни и тупик заполонили сбившиеся в кучу коровы. Я быстро оделся и сбежал вниз.
Мясник, его жена, его дочка, двое подручных и жена Фалля, помогающая им по хозяйству, разместили по одну
сторону арки шесть коровенок, a по другую -- пару телков. Поставили их как раз там, откуда меня и старика Бижу безжалостно изгнали.
Моя тетка, ясена Чеснокова и сестра Каменского, собравшиеся на работу, остановились, не в силах оторваться от соблазнительной картины, которая рождала в воображении добрый кусок мяса. Все было забыто, даже фабрика на улице Амло, куда им надлежало спенrать.
-- A я-то рассчитывал, что во время осады хоть чуточку похудею,-острил Пунь, складывая руки на животе, округлом, как аэростат.
Господин Бальфис, мясник, крепкий сорокалетний мужчина -- руки, торс поражали своей мощью,-- подозвал меня:
-- Видел, как ты старательно ходил за лошадыо. Если согласен задавать корм моей скотине и убирать навоз, я тебя не обижу, только чтобы все содержать в чистоте. Понял? Теперь y нас на этот счет строгости пошли. Запомни хорошенько новые правила санитарной службы: хлев мыть два раза в день, раз в неделю -- дезинфекцня... Транспортное ведомство нам выдаст хлористую известь и карболку.
