— Это растение великолепно, — ответила я правдиво. — Напоминает мне об определенной бабочке: Battus philenor, махаон Pipevine. Отравляет птицу, которая ее съест. Яркий синий цвет ее задних крыльев — предупреждение птицам оставить эту бабочку в покое или пожинать последствия.
— Точно, — подтвердила она с явным удовлетворением. — Природа знает, как позаботиться о себе.
Я посмотрела на ее рукавицы и вуаль.
— Вижу, вы принимаете меры предосторожности для работы в своем саду.
Она кивнула.
— В ядовитом саду нельзя быть слишком осторожным. У Медичи был такой сад, знаете. Именно там они выращивали растения, которые использовали для уничтожения своих врагов.
— Это вдохновило вас на создание собственного? — рискнула спросить я.
Она пожала плечами.
— Почему нет? Это гораздо интереснее, чем вечнозеленая араукария и бордюры из травы. Правильное садоводство ужасно скучно. Опасность добавляет немного дискомфорта в смесь. И вещи становятся приятнее, когда привносится небольшой дискомфорт, только чтобы обострить край.
— Вы действительно так думаете?
— Конечно. И вы согласитесь со мной, если немного поразмыслите. Разве вы не наслаждаетесь едой больше всего, когда от голода разгорается аппетит? Разве сон не наиболее сладок, когда вы испытываете сильную усталость?
Я моргнула.
— Моя дорогая мисс Ромилли, да вы философ!
— Мертензия, пожалуйста. Мы не церемонимся здесь. И не удивляйтесь так, что я склонна к философии, — добавила она с оттенком резкости. — На этом острове нечего особо делать, кроме как читать и думать. Я много занималась и тем, и другим.
— И к какому вы пришли к выводу?
— Яд ничем не отличается от лекарства, — последовал быстрый ответ. Она указала на шелковистые алые цветы, наполнявшие корзину. — Возьмите мои маки, например. В небольших дозах препарат из макового молочка снимает сильнейшую боль, дает сон и передышку. Передозируйте, и за этим последует смерть.
— Вы делаете много лекарств из своих растений?
— Столько, сколько могу. — Она поморщилась. — Малкольм предпочел бы, чтобы я тратила свое время на варенье из ежевики и плетение лавандовых бутылок. Тем не менее ему приходилось время от времени благодарить меня за заботу о его пищеварении. На острове нет врача, так что мои лекарства выручают при небольших проблемах.
— А при больших?
Выражение ее лица испортилось.
— В Пенкарроне есть доктор, которого вызывают, когда я не могу справиться.
Я посмотрела на ее крепкие, талантливые руки.
— Не представляю, что есть что-то за пределами ваших способностей.
