Если тебя арестуют, я отнесу улики в нужный момент.
Сейчас найди в записной книжке Доры номер Стефании, позвони ей и просто попроси о встрече… Ни слова больше.
Я выполнил все, как сказала Бесстыдница. Я набрал номер с мобильного Доры, и мне сразу же ответил покорный плаксивый голос.
Дора, малышка моя, прости меня, умоляю, я обещаю, что изменюсь.
Ты где?.. Алло… алло… Ответь мне, не сердись на меня.
Сильный толчок Бесстыдницы придал мне храбрости, и я заговорил.
Я — Сальваторе… ты хорошо меня знаешь… проститут…
Случилось нечто очень серьезное… ты должна немедленно приехать ко мне.
Ее тон тут же изменился.
Что тебе надо, придурок? Кто тебе дал мой номер, где Дора?
Почему ты мне звонишь с ее телефона?
Я ей ответил: Ты прекрасно знаешь, где Дора. Бесполезно закатывать тут скандал. У меня есть доказательства… тотчас же приезжай ко мне в Милан. Сказал я ей решительно.
На мгновение повисла тишина, потом опять ее голос: Я не понимаю, на что ты намекаешь, но думаю, что на самом деле произошло что-то ужасное… я не могу выехать прямо сейчас, но через несколько часов я буду в Милане.
Мы условились о встрече, без лишних слов и объяснений.
Винченцо-Бесстыдница осталась довольна моим самообладанием. Потом она поняла, в каком жутком состоянием я находился, она заварила мне ромашку и предложила отдохнуть немного, поспать. Я с радостью согласился еще и потому, что не хотел возвращаться домой… я сразу же заснул…
Мне приснилась какая-то незнакомая тюрьма: суды, наручники и полицейские. Тяжелая рука Бесстыдницы внезапно разбудила меня. У меня было мокрое лицо и подушка вся в слезах. Бесстыдница своим голосищем предложила мне принять душ… Уже почти время вашей встречи — сказала она.
Прошу тебя, Сальваторе, никогда не произноси моего имени, иначе я не смогу тебе помочь. Я поцеловал ее в щеку.
Я приехал вовремя в условленное место. Я никогда прежде не видел эту женщину. Миниатюрная, умный взгляд, излучающий огромную силу. Она была в деловом костюме. Она подошла ко мне и сказала: Привет, Сальваторе, я — Стефания.
Меня она уже видела с Дорой на одной из фотографий, сделанных на Капри. Что случилось? Я очень сухо рассказал ей обо всем. У меня есть неопровержимые улики против тебя. Стефания побледнела, потом несколько раз пролепетала имя Доры. Она явно очень переживала, разумеется, за саму себя, она не плакала, не истерила. Она была виновна, я не мог ожидать иной реакции.
Мы смотрели друг на друга, прямо в глаза, будто животные. Каждый из нас ждал реакции другого, условный знак, который даст возможность впиться зубами друг в друга.
