Судорожно открыл профиль, чтобы поднять ранг.
Устойчивость 90 уровняРанг: I (Путь справедливости). Сопротивление всем видам урона повышено на 90 %. Острота боли снижена на 90 %. Если уровень здоровья становится ниже 10 %, активируется способность «Алмазная кожа справедливости». Достигнут предельный показатель устойчивости на текущем ранге! Алмазная кожа справедливости 90 уровняНа 90 секунд вы покрываетесь алмазной кожей, полностью поглощающей весь урон. Снимает все эффекты контроля и негативные эффекты.
Девяносто секунд полной неуязвимости! Бездна, я сделал это! Сделал меньше, чем за сутки! Хвала Ядру Чумному Мору, Спящим богам, Фортуне и Эрвиготу Разорителю!
Но надо было выжимать из ситуации все. Сколько там человек может прожить без еды и воды? Пара суток у меня есть точно! С этой безумной мыслью я расхохотался (котлован огласил скрежет моих челюстей) и перешел к пути прокачки следующего ранга, благо двести сорок четвертый уровень, полученный за добитых Эрвиготом мобов, позволял.
Достигнут 2 ранг навыка «Устойчивость»! Выберите ветку развития навыка:
Путь невозмутимости
Вы полностью игнорируете любой урон в первые 3 секунды боя.
Путь жизни
Вы поглощаете 1 % полученного урона, используя его для автоматического восстановления жизни, маны или классового ресурса.
Путь отражения
1 % полученного урона отражается и рикошетит на противника.
Путь упорства
В начале боя вас окружает магический щит, прочность которого составляет 300 % от показателя маны.
Путь терзаний
Выбрав путь терзаний, вы добровольно отказываетесь от снижения остроты болевых ощущений и копите испытанную боль в «Сосуде терзаний», чтобы вдальнейшем преобразовать содержимое в свободные очки характеристик.
Я успел заметить появление нового Пути терзаний, не отображенного на предыдущем ранге, но додумать не дал Эрвигот. Какой бы ИскИн ни управлял этим сверхмобом, соображал он туго, но в итоге все же догадался, что плевки меня не берут. Топот, сотрясающий горизонт: шаг, другой, – и монстр встал прямо надо мной. Его чудовищная фигура, заслонившая небо, будто двоилась, нечеткие очертания Эрвигота были обведены толстой огненной каймой, подрагивающей, мерцающей, исходящей дымом. Разоритель тлел, как ветка в угасшем костре.
В небе мелькнула колоссальная угловатая конечность, зазубренная по длине, как огромная пила. Хрясь! Пробивая и ломая ребра, круша позвоночник, она пронзила меня насквозь. «Не обращать внимания!» – шептал я, как мантру, раз за разом, стараясь не отвлекаться от описания путей прокачки.
