Можно долго изучать историю, которая по официальной версии никогда не существовала. Не существовала, но все знали, что была. Кстати, вот на самом деле и замечательная причина. Только напишет он совсем не Шайле, а Теренцию. Он поймет, что сейчас лучше всего держаться подальше от происходящего в Паризии и Лионе. Да и вообще, вся Кельтика сейчас становится не самым гостеприимным местом для мага. Даже для бывшего и недоучившегося до официальной степени.
И все-таки он сделал в своей жизни многое. Воспоминания нахлынули, и вдруг сделалось душно и грустно. Все-таки хорошо, что сейчас, здесь, никто не помешает ему заниматься разными глупостями.
Например, почитать Гамилькара. Вернее, даже не почитать. Первое, якобы прижизненное издание он любил не просто читать, но часто декламировал, пытаясь найти в звучании необыкновенных слов что-то такое, что позволит открыть тайну древней книги. Но сейчас, сейчас читать не очень хотелось. Тишина, охватившая дом, словно магическая аура, не оставляла места ни для чего иного. Разрушить настроение, пожалуй, было бы не самым верным поступком. Звуки моря у раскрытого окна – вот что было самым необыкновенным фоном для того, чтобы вновь пересмотреть иллюстрации. Ах, иллюстрации, картины, рисунки, которые словно оживали от прикосновения, и, казалось, горы на них поднимались все выше и выше, ветер грозно завывал в парусах кораблей, огонь драконов обжигал, а девушка, девушка, изображенная на развороте, один в один с фреской на стене их семейного алтаря, казалось, дышала по-настоящему, и от ее взгляда невозможно было оторваться.
“Взгляд ее
Взгляд дракона
Кровь дракона
Знак силы
Власть
На все времена”.
Надпись на древнекельтском. Что означали эти слова, и как они были связаны с безмятежной улыбкой рыжеволосой девушки, объяснить не мог никто. А то, что образ, судя по всему, был скопирован из книги, оставалось его личной тайной. Магической, необыкновенной юношеской тайной.
Рассматривая фреску, он всегда ощущал странное волнение. Изображения в храме, построенном, скорее всего, во времена правления первых галльских королей, до великого нашествия, отображали кельтских богинь, но почему главным изображением была именно фреска этой с этой девушкой? Она не подходила ни под одно описание из всего не очень многочисленного пантеона, нигде, ни в каких священных книгах ее не было. Только мимолетное упоминание в творении Гамилькара. Кельтское имя в книге финикийца – пуна, которому якобы сами драконы рассказали свою историю. Сказка о сказке.
