О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?
Викторас тихо читал начало баллады перед каждым выступлением. Неизменно. Не знаю, был ли выполнен ритуал в тот день.
В небольшом молдавском городке мы стояли в конце июля. Передвижка № 13, как обычно, расположилась на пустыре. На симпатичном таком пустыре, окруженном вишневыми деревьями, совсем не заброшенном, а где-то даже и уютном.
Разместились мы, наладили немножко быт, и артисты вместе с техсоставом и обслуживающим персоналом вдруг обнаружили, что попали в рай при жизни практически. Ибо прямо за конюшней появилась Бочка. Как те, что с квасом. Но с вином. С прекрасным сухим вином из местного белого винограда. По ДЕСЯТЬ копеек за стакан. Ну, то есть пятьдесят копеек литр (напоминаю, что хлеб в те древние времена стоил шестнадцать копеек за килограммовую буханку).
Добрая тетенька, начинавшая торговлю «нектаром» в девять утра, быстро сообразила, что сидит непосредственно на гибриде форта Нокс и алмазной трубки, ибо поток цирковых не иссякал вообще никогда, а перед понедельником закупки измерялись в декалитрах и приобретали промышленные масштабы. Тетка-виночерпий точно была доброй. И щедрой. Она оповестила прочих местных «держателей винных акций», всех знакомых, которые могли украсть вина на местном заводе или потрясти свои погреба, что здесь хорошо платят. Так что вскоре за шапито нашим образовался стихийный слет доморощенных молдавских сомелье – рынок вина на любой вкус. Предприимчивые местные виноделы-кустари дежурили там со своими канистрами и даже деревянными бочками, кажется, круглосуточно: кто знает, когда загорится жаждой мятущаяся душа артиста, страдающего легким тремором, а они – оппачки! – уже тут и ждут с живительной влагой.
Цирковые выпивали изрядно, да. Но только накануне выходного и во время переездов. Это если крепкое. А вот такое легонькое сухонькое винцо могли и в прочие дни себе позволить вечерком.
Так и было примерно недели две. До этого случая.
В коллективе у нас «воздуха» было аж четыре номера. Да, Барский умел добыть в труппу своего цирка лучших артистов. Работали трапеция, полет, канатоходцы и акробаты на рамке Альгимантас (Альгис) и Викторас Путрюс. Братья.
Альгис имел довольно редкую по тем временам машинку, «Жигули» седьмой модели. Гордился ею очень, ухаживал, как за дитем, но катал всех желающих и с удовольствием привозил раз в три дня Татьяне Забукене, жене дрессировщика Забукаса, с рынка парное молочко для мелкой дочки.
