ВАНКУВЕР, КАНАДА, ЗЕМЛЯ
АПРЕЛЬ 2127 ГОДА
Добираться домой пришлось долго. Проездной почти опустел, и Аманде хотелось сберечь деньги – особенно если она собиралась все-таки найти где-то ту сотню.
Так что вместо поездки она пошла по эстакаде Бьюрард. Это означало примерно сорок пять минут ходьбы, но с каждой минутой росла вероятность, что отчим отключится на кушетке.
Путь был Аманде знаком – она уже ходила здесь несколько раз, и обычно мысли прыгали с предмета на предмет – домашняя работа, преподаватели, что она ела, может ли позволить себе купить новую одежду, и так далее, и тому подобное.
На этот раз Аманда могла думать только о маме. Она жалела, что не сохранились записи всех сообщений, которыми они обменивались, пока «Ностромо» все еще был в системе.
«Я вернусь к этому времени и куплю тебе самый лучший подарок».
Аманда стерла всё в приступе злости, когда ей исполнилось двенадцать.
Но самыми живыми воспоминаниями о маме были те, где она пела маленькой Аманде колыбельные. Не столько цельные, связные воспоминания, сколько яркие картинки, запечатленный момент. Ощущение со звуковым сопровождением.
– О, маленький цветок лотоса в тени стены.
О, маленький цветок лотоса вдали, вдали.
О, маленький цветок лотоса, сияет, как луна.
О, маленький цветок лотоса, исчез навсегда.
А потом реальность вступила в свои права. С одной стороны, сотня – это до черта денег. С другой, рядом с возможностью узнать что-то – хоть что-то, – сотня казалась ничтожной суммой. Если мама погибла, Аманде будет плохо. Да что там, ей будет крайне паршиво – но этим хотя бы все закончится. Что угодно лучше, чем пребывание в этом идиотском подвешенном состоянии.
Приятель Океке мог извлечь ее из этого замкнутого круга. За это, плюс рабочий пад – на самом деле скорее два, потому что на втором он обещал предоставить данные по «Ностромо», – сотня казалась ничтожной ценой.
«Я тебя люблю и увижу снова, когда тебе будет одиннадцать».
Чем больше Аманда узнавала о том, как работают межзвездные перелеты, тем больше крепла надежда, что мама еще жива. Она всегда, прощаясь, говорила о том, что уходит спать, но много лет Аманда на самом деле не сознавала, что это значит. Теперь же, больше узнав о криогенике, она понимала, что мама могла выжить в стазисе, что ей сейчас может быть примерно столько же лет, как при отлете.
Если бы только знать, где корабль…
Если бы только у приятеля Океке было что-то, что может навести на след…
