Так что бойцы прятались за деревьями и наблюдали, как фрицы трудолюбиво бомбят заросли, как трещат и валятся стволы, как дым мешается с пылью.
– Метко как! – щерился неподалеку от меня курчавый, как негр, красноармеец. – Точно в лес попали!
– Гады! – подхватил его белобрысый приятель. – Там же болото! Они же всех лягушек разбомбят!
– Га-га-га! – Несколько десятков здоровых мужских глоток огласили лес радостным ржанием.
Мне показалось, что какой-то из «худых» вроде бы заметил нечто подозрительное – немецкий истребитель снизился, прошелся на бреющем над замаскированной ВПП, да так низко, будто на посадку шел, и снова взмыл. Я даже летчика успел рассмотреть, сидевшего в кабине, а вот он меня не углядел.
Покрутившись в небе, бомбардировщики улетели. Красноармейцы выждали немного и вышли на поле – тонкие стволы камуфляжных деревьев аккуратно вытащили из земли и отнесли в стороны – вылизанная «ВПП» буквально засверкала под лучами утреннего солнца.
Около часа я спокойно наблюдал за возобновившейся работой логистической «машины» Кудрявцева – разгруженные «ТБ-3» взлетели, им на смену приземлились другие. Паузы между волнами «туберкулезов» сейчас были гораздо длиннее, чем ночью, – естественно, что пилоты осторожничали, летели к нам на малой высоте, буквально прижимаясь брюхом к верхушкам деревьев и обходя места расположения немецких войск.
– А, вот ты где, пионер! – раздался за спиной гулкий бас моего непосредственного командира. – Смотрите, парни, мы там… хм… службу тянем, а он тут прохлаждается!
– Много натянули? – не оборачиваясь, спросил я ехидным голосом.
Товарищи по оружию дружно засмеялись на три голоса.
– Никто нас пока не трогает, Игорь! – оторжавшись, сказал Хуршед. – А тебя мы искали, чтобы торжественно вручить ЭТО!
И сержант ловко сунул мне в руки котелок. В нем оказалась еще теплая гречневая каша, густо приправленная тушенкой, – совершенно точно штаб группировки принял решение не экономить, а кинуть все запасы продовольствия на прокорм личного состава. Рассчитывая, что через несколько дней красноармейцы прорвутся к своим или… сложат голову в боях.
Пока я работал ложкой, товарищи, обмениваясь шутками, с удобством расселись в тени деревьев и принялись, по их словам, заниматься «наблюдением за воздухом». Алькорта развернул свою портативную радиостанцию и начал сканировать эфир на разных частотах.
– Хочешь послушать, Игорь? – внезапно спросил баск. – Тут какая-то неразбериха в эфире, наши и немцы на одной волне говорят. Похоже, что это летуны между собой сцепились!
