Кстати, что за фильм он смотрел последним? Забыл. Напрочь. Но смотрел с Алисой, точно. И познакомились ведь они тоже в автобусе.
Это было на первой неделе после заезда Константина в нынешнюю квартиру. Привычка костлявой рукой затолкала его на маршрут, ведущий к прежней съемной обители. Он уселся у окна, а уже через остановку на соседнее сидение запорхнула Алиса. Из головы совершенно вылетело, какая у нее была прическа или во что она была одета. Слишком много разнообразнейших образов успела она переменить за время их знакомства. Менее чем за полгода. Она прямо-таки переливалась северным сиянием, мерцала мириадами оттенков. И всегда была прекрасна. Особенно — в тот, первый день.
Он косил глаза, ерзал и покашливал, а она сидела рядом и улыбалась, неспешно мешая ресницами тягучий общественный воздух. На щеках ямочки, в глазах — блеск. И вдруг — поворот. Осознание: не туда! Константин резко обернулся в своей мелочной панике и почему-то схватил ладонь соседки. Он напоминал солдата-срочника, впервые разбуженного криком дневального. Растерян, дезориентирован, сбит с толку. Необходимость действовать и абсолютное непонимание, как именно.
— Пропустите, пожалуйста!
Константин заметил крохотную ладошку в своей руке и залился марксистской краснотой.
— И-извините ради бога, не туда сел просто. Не на тот автобус в смысле. Простите. Простите, пожалуйста, — тараторил он, не разжимая ладони.
Алиса, помнится, залилась смехом. Ямочки углубились.
— Да вы разве сделали что-то, за что стоит извиняться? — на мгновение она сжала его пальцы, а затем плавным движением высвободила руку. — Я тоже сейчас выхожу.
И они вышли. И говорили. И разговор ладился сам собой. Вернее, так казалось Константину. По сути же, нить их беседы была во власти тоненькой спицы Алисиного языка. Она рассказала, что недавно в городе. Рассказала, что любит просто садиться на случайный транспорт и приезжать в случайные места. Рассказала она и о том, что мечтает поехать в Исландию по какой-то волонтерской программе. Помощь морским обитателям или вроде того. Косте оставалось только кивать, смеяться и восхищаться ее легкостью.
Он тогда и представить не мог, что через считаные месяцы она действительно уедет в Исландию. Окунется с головой в этот мир пустопорожней мечтательной болтовни, не имеющий, казалось бы, точек пересечения с миром ипотек и просроченных коммунальных платежей. С реальным миром.
И ведь перед автобусом до аэропорта он раздумывал, не броситься ли за ней. «Жди меня. Сейчас, только соберу документы — и в волонтеры. К тебе. На остров гейзеров и эльфов. Наш остров».
