Здоровье, 1960 № 06 (66) | страница 16

Мать носила ребенка на руках. — Не надо, не надо! — молили ее глаза.

— Надо! — твердо сказала Чеботарева. — Теперь я убеждена, что операция необходима.

Через два часа, выйдя из операционной, Александра Ивановна устало улыбнулась матери.

— Ну вот, мы с вами не ошиблись. Без операции он бы погиб…

Внешне Александра Ивановна постоянно ровна, нетороплива, спокойна. Больные и не подозревают, как часто у их доктора подскакивает кровяное давление, свинцовой тяжестью наливается затылок. В такие дни Александре Ивановне кажется, что заботы о больничном хозяйстве обступили ее тесным кольцом, не дают дышать.

Давно уже надо обнести оградой просторную, пока что открытую для любого прохожего территорию больницы. Надо начинать строительство нового поликлинического корпуса; достать побольше белья, особенно для родильного отделения, пополнить аптеку, лабораторию. Нет конца хлопотам, часто мелким, досадным, изматывающим…

— Надо отдохнуть, — говорят друзья.

— Как лучше оборудовать территорию больницы? — Секретарь партийной организации Р. И. Картин (слева), А. И. Чеботарева, председатель местного комитета И. В. Позднякова, заведующая районным здравотделом А. В. Ефимова и заместитель главного врача А. X. Копалишвнли оживленно обсуждают этот вопрос

— Надо, — соглашается она. Но совсем сокровенно, про себя Александра Ивановна знает другое: надо работать! Ведь именно в труде, тревожном, всепоглощающем, навсегда любимом, заключена для нее самая высокая радость.

Сколько раз бывало, когда в воскресный день или в какой-нибудь тихий, предназначенный для отдыха вечер, неторопливую семейную беседу прерывал телефонный звонок и извиняющийся голос дежурного врача:

— Привезли тяжелобольного. Может быть. Вы…

И вот, одолевая легкую одышку, опешит Александра Ивановна по пыльной Дороге в больницу. И уже у дверей хирургического отделения начинается I волшебство…

Она молча, сосредоточенно моет руки мылом и щеткой, опускает их в дезинфицирующий раствор, надевает белую рубашку, фартук, поворачивается к сестре, чтобы та могла завязать на «ей тесемки стерильного халата… И по мере того, как свершается этот неторопливый, рассчитанный по минутам ритуал подготовки к операции, одна за другой отлетают будничные заботы, исчезают усталость и раздражение, уступая место торжественной внутренней тишине, остроте и ясности мыслей. Это необычное, крылатое, близкое к счастью состояние поэт назвал бы, наверное, вдохновением…

Больше всего Чеботареву привлекает экстренная хирургия, когда помощь больному должна быть быстрой и решительной, когда нельзя, может быть, идти проторенными путями. Нередко в обычные общепринятые модификации операций она вносит и свои, новые приемы. А потом усердно роется в книгах, и, найдя в старом журнале или руководстве скупую строчку о том, что нечто подобное уже делалось кем-то, не огорчается, а радуется: значит, это была правильная мысль, если она пришла в голову не ей одной!