И оценки, содержащиеся в докладе S&P, заставляют сомневаться, что «светлое будущее» в банковском секторе Российской Федерации наступит не сегодня-завтра. От себя добавлю, что при нынешней модели банковского дела, которая была создана в России еще более четверти века назад и которая сохраняется без каких-либо принципиальных изменений, «светлое будущее» не наступит никогда.
В подтверждение того, что кампания по оздоровлению банковской системы, проводимая Банком России, есть в лучшем случае «бег на месте», приведу некоторые цифры из доклада S&P. Прежде всего, это величина проблемных кредитов, находящихся на балансах российских коммерческих банков. Что такое проблемные кредиты? — В самом общем смысле это те кредиты, выполнение обязательств по которым у должника создает затруднения, происходит сбой в графиках платежей, иногда платежи вообще прекращаются. По методическим документам Банка России, это те кредиты, которые были реструктурированы либо обслуживаются с просрочкой, превышающей 90 дней. Проблемные кредиты российских банков в период 2013–2018 гг., согласно докладу S&P, занимали следующий удельный вес в общем портфеле выданных кредитов (%):
2013 г, — 12,9;
2014 г. — 13,8;
2015 г.-16,5;
2016 г. — 18,0;
2017 г.-17,5;
2018 г.-16,7
В абсолютном выражении величина проблемных кредитов в конце 2018 года составила 10,2 трлн. руб. (общая величина кредитного портфеля российских банков была равна 64 трлн. руб.). Получается, что каждый шестой рубль в кредитном портфеле российской банковской системы был «проблемным». Т. е. имелись признаки того, что каждый шестой рубль может быть не возвращен банкам полностью или частично.
Конечно, Банк России может себя успокаивать тем, что в других странах бывает еще более высокая доля проблемных кредитов. Например, у некоторых стран ближнего зарубежья этот показатель за 2018 год был следующим (%): Азербайджан — 19,0; Казахстан — 27,5; Украина — 52,8. Кстати, подозреваю, что по показателю относительного уровня проблемных кредитов Украина — «впереди планеты всей». Такой высокий уровень фактически свидетельствует, что банковской системы на Украине нет или почти нет. Но, думаю, это слабое утешение для Банка России. Из европейских стран более высокий уровень проблемных кредитов в таких странах как Греция и Италия (последних данных нет, но на середину текущего десятилетия показатели у этих стран были равны соответственно 34 и 20 %).
Но, думаю, руководителям Банка России может стать очень грустно, когда они будут сравнивать нашу страну с такими, как США или Япония. Там этот показатель не превышает 2 %. А меньше 1 % он в таких странах и юрисдикциях, как Сингапур, Гонконг, Канада, Макао. Более низкий чем, чем в России показатель в следующих странах ближнего зарубежья (2018 год, %): Грузия — 5,8; Армения — 6,4; Узбекистан — 8,5; Беларусь — 12,5.
