Было совершенно очевидно: питомцы приюта небезнадежны, их можно спасти! Наше открытие показало, что нужно удвоить усилия, направленные на понимание поведения и когнитивных способностей собак. Нам еще многое предстояло узнать о том, что делает собаку, не побоюсь этого слова, лучшим компаньоном человека. Мы понимали, что наши усилия могут сделать их жизнь более благополучной, но для этого нужно было понять, что именно отличает собак от других животных. Указательный жест является одним из многих способов, с помощью которых люди общаются с собаками. И та разновидность социально-когнитивного интеллекта, которую Брайан Хэйр, Адам Миклоши и их коллеги выделили как уникальную для собак — лишь одна из причин для того, чтобы люди по-особому смотрели на этих животных.
Да, мы с Моникой и Николь доказали, что собаки приобретают способность понимать человеческие жесты, а не наследуют ее, но мы не опровергли тот факт, что существуют и другие формы собачьего интеллекта, способные объяснить уникальную связь между ними и людьми. Прежде чем двигаться дальше, нам следовало выяснить, что представляют собой эти другие типы интеллекта.
Спросите любого собачника, и он сможет вспомнить имя хотя бы одного из своих питомцев с исключительным интеллектом. В моем случае этим образчиком была бы не Ксифос — прости, дорогая, — а Бенджи, пес моего детства. Многие считали его смышленой собакой, и он вполне оправдывал это мнение, когда сбегал с заднего двора нашего дома, находя для этого немыслимые лазейки, чтобы порезвиться на просторе.
Мы с Бенджи прошли период взросления примерно в одно и то же время, но пока я превращался в прыщавого косноязычного ботаника, он в это время становился ловеласом, чувствовавшим себя как рыба в воде в окружении местных «дам». На его ошейнике было написано: «Привет, я Бенджи. Мой номер телефона — Шанклин, 2371». Но мы обычно шутили, что если бы была его воля, то на ярлычке можно было бы прочесть совсем другое: «Привет, дорогуша, как тебя зовут? Не дашь ли мне свой номер телефона?» При этом нам казалось, говорить он должен с акцентом кокни[6], потому что для нас он всегда был симпатичным повесой, очень милым, но с крайне сомнительной репутацией.
Бенджи являлся одной из тех относительно маленьких, но очень гибких и проворных собак, которые могли не только протиснуться через самую узкую щель в заборе, но и перепрыгнуть через чрезвычайно высокую (для их роста) стену. Ну и, конечно же, его склонности к амурным похождениям способствовал и тот факт, что он был не кастрирован. Моей маме никогда не нравилось это слово, а отец и вовсе полагал, что своими собачьими делами собаки должны заниматься сами. Бенджи такое положение вещей вполне устраивало, поэтому всякий раз, когда до него доносился запах «дамы», готовой уступить его ухаживаниям, он мчался со всех ног и возвращался домой спустя несколько часов уставший, но счастливый.
