Но делать нечего, приказ есть приказ. Подошли к мосту поближе. Нам повезло — боевиков там не оказалось. Расположились в сотне метров на сопочке, с которой при необходимости можно было бы вести по мосту огонь.
Но боя на этот раз не было. Причина простая: боевики в селе были, но серьёзного сопротивления не оказали. В самом начале они пропустили танк и из крайнего дома расстреляли бэтээр. Не знаю, о чём они думали. Танк тут же развернулся и с одного выстрела разнёс дом, откуда стреляли, в пух и прах. Откуда-то выскочили два оглушённых «духа», которые недолго бегали по полю — их тут же захватили живьём. А остальные «духи» огонь открывать не решились. Они поняли, что цацкаться с ними никто не будет, и посчитали, что лучше сберечь село.
Задача у полка была идти дальше на Ведено. Приказ: при оказании сопротивления подавлять его всеми средствами. Накануне мы вывели «северян» на высоту, откуда они должны были подавлять огневые точки. К ним от моста мы и вышли. Связались со штабом полка, доложили и остались ждать дальнейших указаний.
Бойцы сразу стали ловить баранов. И ближе к вечеру, часов в пять-шесть, из села пришли старейшины и заявили командиру батальона: «Если вы сейчас не прекратите ловить нашу живность и не отдадите то, что уже поймали, то мы вам ночью устроим бойню!». Причём они видели у нас и танк вкопанный, и бэтээры. Комбат справедливо рассудил: если они, видя у нас тяжёлое вооружение, собирались нам ночью устроить бойню, значит, их в селе много боевиков и вооружены они до зубов. (Понятно, что с охотничьими ружьями они на танки не пойдут.) Комбат мне говорит: «Явно в селе оружие и боевики есть. Ну что, разведка, прочешем село? Весь батальон — наизготовку. Связь с танками и бэтээрами есть. Если где-то сопротивление окажут, мы сразу из танка и из всего, что есть, по этому дому начинаем лупасить». Я говорю: «Я готов, но мне надо связаться с командованием». Но командование нам ответило: «Верните, мародёры, всё, что взяли!.. В село не ходить!».
Надо сказать, что баранов ловить парни пошли не от хорошей жизни. Питание от полковой кашеварилки было отвратительное, на машинном масле. Но часто и этого не было. Так что каждый изворачивался как мог…
Переночевали у «северян». Утром дают приказ — везти двух пленных в тыл. Но что-то не срослось, и мы почти сразу вернулись с ними обратно. И пока несколько дней пленные (одному было лет пятьдесят, а другой совсем молодой — лет восемнадцать-двадцать) были у «северян», они и окопы копали, и укрепления строили. И ещё их заставили выучить гимн Советского Союза, а также произносить речёвки на тему: «Масхадов с Дудаевым — уроды»!
