Это самое «неспокойно» с самого утра висело где-то в его подсознании, то прячась за серьёзными вопросами, решавшимися на совещании у мессере Лоренцо, то снова всплывая. И когда примерно на полдороге к пастушьей хижине коммуникатор Винченцо отчаянно засигналил, он даже почувствовал некоторое облегчение.
— А вот, кажется, и неприятности пожаловали, — пробормотал он, посмотрел на экран и удивился: — Лиза? Что случилось?
Лицо девушки было бледным и сосредоточенным, где-то за её спиной раздавались всхлипы, перемежаемые ругательствами.
— Мы нашли два трупа, — выпалила Лиза. — А как позвонить в городскую стражу, обе не помним.
Винченцо произнёс длинную фразу, состоящую исключительно из слов ненормативной лексики, спохватился и извинился:
— Прости, это я нечаянно. Кто именно «вы» и где вы находитесь?
— Ничего, — она бледно усмехнулась. — Потом поучишь меня, я тоже так хочу. Мы — это я и Франка Польпеттоне, мы ездили разговаривать с виноделами. Где… трудно объяснить. Вот Франка говорит, что это где-то в районе старой фермы Даветти, если тебе это о чём-то разъясняет.
— Ну, это не сильно помогает. Скажи, а амулет, который я тебе давал, с собой?
— А Тьма его знает, погоди, я поищу… — голос девушки отдалился, судя по стуку, звону и прочим звукам, она просто вывалила на какую-то поверхность всё, что было в её сумочке. — Да, вот он.
— Там есть коралловая стрелка на боковой поверхности, видишь? Поверни её на сорок пять градусов, отойди от тел и жди. Стражу я вызову.
Говоря это, Винченцо достал из кармана небольшую отполированную деревянную пластинку, на которой была закреплена две стрелочки, черная и золотая. Золотая дрогнула, закрутилась и указала примерно в том направлении, куда они и ехали.
— А чёрная зачем? — поинтересовался Довертон.
— Ну, мало ли что… — туманно ответил Винченцо.
В экипаже воцарилась тишина, нарушаемая только равномерным стуком копыт следующей за ними кобылы, да неумолчным стрекотанием сверчков. Наконец Арригони спросил:
— Слушай, а чего ты так прицепился к этому семейству Кватрокки? Вроде бы столько направлений расследования…
— Сколько?
— Ну… много!
— Да? Давай считать.
— Давай. Семейные книги и нотариус, это раз.
— Ну, по семейным книгам мы с тобой выясняли обстоятельства вместе. Ты считаешь, есть какая-то нора, которую мы не раскопали?
Винченцо покачал головой:
— Пожалуй, нет. На данный момент — нет.
— Что же касается почтенного синьора Чивитали, то я поговорил с его экономкой, изучил в городской страже дело об исчезновении и поговорил с парой его коллег в Лукке. Понимаешь, вся жизнь этого человека прошла именно здесь, в этом городе, он даже за городские стены выезжал редко. Каждый его шаг видели десятки глаз: соседи, клиенты, коллеги, прохожие, и вся жизнь синьора нотариуса проходила размеренно, по расписанию. У него нет родственников, с друзьями он встречается по средам и субботам, вино пьёт с шести до семи в баре Джакомо, а завтракает каждый день капучино и двумя булочками с маслом. Нет в его расписании места для страшных тайн. Это означает, что он не мог уехать сам — только под принуждением.
